— Добрый день, Эйра Витальевна!
— Родион, у меня что-то происходит… Мольберт воняет. Дико воняет гнилью и сыростью. И крысами… Не могу к нему подойти.
— Так, понял! Свечи есть? Любые. Лучше церковные.
— В ассортименте. И декоративные, и цветные… церковные тоже…
— Срочно зажигайте свечу! И руками, как будто набираете воду в ладони, набирайте тепло от огня и как бы льете себе на голову это тепло, будто смываете с себя что-то. С плеч, с рук, с ног. Какой у вас рост? Знаете?
— Дда!.. Сто семьдесят один…
— Это точно?
— Да, у меня скрининг… — Эйра не успела договорить.
— Свечу – срочно! Сейчас полегчает.
Трясясь от озноба, она зажгла свечу. Скользнула мысль «Что я делаю…» Но это странное «омовение» довольно быстро успокоило, перестала бить дрожь, ощущение тепла и безопасности пришло минут через двадцать. Видимо, Родион, со своей стороны тоже что-то предпринял. Завершить работу она смогла только на следующий день. После произошедшего, Эйра бралась за кисти, поставив рядом горящую свечу. Около месяца все шло своим чередом. Оставалось сделать пару карт. Та, что была сейчас на мольберте, изображала итог черного ритуала: на фоне мрачного зловещего пейзажа могила с каменным крестом, на могильном холмике коробочка с куклой, скрученной из восковых свечей, проткнутой в нескольких местах иглами, а от могилы удаляется женщина в темном длинном плаще, с опущенным на лицо капюшоном. Свеча, что горела рядом с Эйрой, начала коптить. Огонек почти затухал, потом пламя вспыхивало с новой силой и от него поднимался сизый дым, осаживаясь на стол хлопьями черной сажи. Распространился запах гари. Эйра встала, чтобы открыть окно, но почувствовав головокружение, снова присела, откинувшись на спинку стула. Глаза закрывались, навалилась сонливость и легкая дурнота. Едва сомкнулись веки, как она увидела себя стоящей посреди двора у собственного дома. На участке не росло ни травинки, в то время, как соседний участок, отделенный высокой декоративной решеткой из арматуры, обтянутой рабицей, зарос высокой травой. В зарослях кто-то быстро приближался, и, Эйру охватил ужас, когда она увидела, что на забор бросилась грязная рыжая свинья. Довольно крупное животное, не сводя с нее злобных, налитых кровью глаз, снова и снова, с визгом и хрипом пыталось пролезть сквозь ячейки в решетке. Сетка не выдержала. Свинья старалась просунуть морду между прутьями арматуры. Разорванная сетка до крови оцарапала ей морду. Кровь смешивалась с грязью на морде и капала, стекая по грубой рыжей щетине. Этот необъяснимый сон продолжался не более десяти минут. Она открыла глаза. Сонливости как не бывало. Свеча горела ровным ярким огоньком.
