Автобус остановился на площади, у магазина. Наш сельмаг закрыт на обед – полдень… У магазина суетливо копошатся в дорожной пыли куры. Вот петух что-то нашел и гордо призывает всех к себе, кокетливо шаркая ножкой… 

        На завалинке, свесив на грудь чубатую голову, дремлет дед Матвей… Широкая грудь, сильные руки, длинные усы и окладистая борода делает его похожим на героя русских былин и сказаний. Этакий Илья Муромец, только что не на коне и без меча. Жив ещё значит курилка – станичная знаменитость.

      Больше полугода я не видел жену, детей, деда Семёна и бабушку Арину, отца и маму, а потому, зная словоохотливость старого фронтового друга моего деда, стараюсь пройти незамеченным – быстрее бы увидеть родных… Иначе станичные традиции и воспитание, прочно впитанные с детства, не позволят мне просто так отмахнуться от старого казака и пройти мимо. Уважение к старикам, это закон, который строго соблюдался в станице всеми от мала до велика. Традиции, традициями, а все ж стараюсь ничем не потревожить деда. По нему я тоже соскучился, но разговор с ним хотелось бы перенести на вечер. Вот уже почти миновал его. Но не тут-то было… Каким-то десятым чувством дед Матвей учуял тишайший звук шагов. Наверное, палочка, на которую я опирался, подвела своим стуком о дорожные камни. Дед, тут же, вскинул голову: 

– Едрена корень!!! Никак Минька?! Ну здорОво!