— Как знаешь… — с какой-то затаённой грустью ответил он.

И они  медленно погрузились в танец.

Он тоже любил её. Это была скорее любовь души, а не тела. Может быть более прочная, чем чувственное влечение. В конце концов, дружба – тоже вид любви. Или её продолжение, если угодно. Однако танец разбудил в нём желание.

Была ли она слабым человеком? Да, некоторые люди принимают желание находить компромисс  в  трудных обстоятельствах за пассивность характера. Хотя умение подчиниться обстоятельствам вовсе не всегда знак безволия. 

Они оба знали, что в этом, теперь уже однополярном мире, ценится умение дать сдачи  и при этом ещё успевать стричь зелень. Но чем дольше живёшь, тем лучше понимаешь – мягкость воды сильнее асфальта, засыпанного капустой.

Её голова лежала на его плече. Они двигались по кругу в задумчивости, ощущая тепло друг друга. Он понимал, что вновь может любить. Она понимала, что наконец может любить взаимно. Когда музыка закончилась, он мягко высвободил её из своих объятий и внимательно посмотрел   в  её глаза,  словно спрашивая, действительно ли она хочет продолжения.

Её взгляд был спокоен и уверен. Она слегка улыбалась. Он смотрел ей в глаза с  грустью и нежностью. Их пальцы так и оставались сплетёнными. Его ладони были большими, длиннопалыми, а ещё тёплыми, как песок на Красном море.

— Пойдём. – сказал он, взяв её под руку. Они вышли из молла, и первое, что  ощутили за раскрытой дверью, был ветер, свежим порывом скользнувший по их лицам.