В какой-то момент семья решила эмигрировать на родину матери девочки в надежде на лучшие условия жизни. Сначала они уехали в город Лахти и некоторое время жили там. Но когда   начались эмигрантские трудности, семья вновь переехала, но теперь уже в пригород и обосновалась в селе Пертунмаа. 

Алина уже вполне прилично говорила  по-фински. Казалось, она приживётся в здешней школе. И никто не ожидал, что местные дети окажутся столь нетолерантными. Они показали ей, что может скрываться под личиной  благопристойности, если ты не полностью принадлежишь их миру.

Увидев, что Алина говорит с родителями по-русски, они сделали её изгоем. Им было непонятно, почему их зарубежная сверстница  иногда разговаривает на родном языке в их стране. Возможно, чужая речь  вызывала у них опасение, и  они считали, это  даёт им право грубо  толкнуть Алину или присовокупить к названию «русский» оскорбительные эпитеты. 

Алина и её семья долго отстаивали своё право быть самими собой. Шло время, девочка взрослела и, несмотря на горечь одиночества,  однажды поняла, что её обидчики всё время позорили только самих себя.  Нет, она не была пассивной.

Знала:  достаточно не дать себе нахамить, чтобы тебя считали хорошим человеком. Берегла своё, не выпрашивала чужого. Постепенно выпады против неё прекратились. Мягкость воды оказалась сильнее злости огня и чёрствости чужого асфальта. 

Хотя, похоже, предрассудки о соседнем  племени доставляли им больше удовольствия, чем возможность узнать его поближе хотя бы затем, дабы не чувствовать дискомфорта в общении. Чтобы оставить себе немного радости детства, Алина  выступала на школьных праздниках, а когда ей исполнилось пятнадцать, уехала учиться в гимназию  в Лахти.