Рыжебородый английский корсар в вишневом бархатном камзоле, с серьгой в ухе, приходит каждый раз, когда его судно под видом торгового встает на якорь в порту. Он зовет меня замуж. Говорит, что у него достаточно денег, чтобы купить в Йоркшире большое поместье и нанять целую толпу слуг. 

“Не ломайся, красавица,” — говорит он. — “Что тебе эта сырая, слякотная Дания, серая как мышь, этот унылый Копенгаген, похожий на большую помойку? Я увезу тебя к зелёным лугам и каштановым рощам, прозрачным рекам и холмам, поросшим белым вереском. Станем жить, как настоящие лорды, давать балы и охоты. Я буду любить тебя, красавица, очень, очень любить, и подарю тебе много здоровых деток”. 

Мне смешно и грустно слушать его речи, но иногда я позволяю себе помечтать, представить все, что он описывает: луга и зелёные холмы, каштановые рощи, большой и красивый дом, с белыми стенами и зелёными ставнями, террасу, где накрывают стол к чаю, себя в красивом шёлковом платье… И тебя — моего мужа. Наших детей, двух мальчиков и милую маленькую девочку, которую ты держишь на коленях. И большую собаку с длинной золотистой шерстью (я видела такую у одного охотника). 

Но я знаю, что этого никогда не будет. Доктор Иоганн Струэнзе теперь стал большим человеком, министром, любимцем короля; а бедная Карамель по-прежнему работает в заведении фру Петерсен, раздвигает ноги и сосёт члены за гульдены и талеры.