— Что? Почему? Он хоть что-то пояснил? — Сергей бил бровями сверху вниз, собирая в ломкую вязку мышцу гордецов.

— Вы ничего не делаете, даже думать не хотите! — возбужденный Влад колесил по периметру помещения. Затем, остановившись возле своего стола, шлепнул ладонью по крышке принтера так, что она подпрыгнула:

— Откуда он всплыл? Нет. Его всплыли… достали из глубины, помогли, — он, судорожно подыскивая слова, снова заехал по принтеру, — и сразу — кессонная болезнь. Вскипел студень в голове, — раскачиваясь всем телом, словно показывая процесс кипения, он не отставал от принтера, — и градус самооценки — в космос! Тут же. Я — самый-самый, от рождения… Класс!

— Подыскивает удобных людей.

Растопыренной пятерней Владислав нервно зачесал щетку влажных волос на голове, проведя со лба к макушке:

— Свою команду начал создавать! Ха!

— Не думаю. Я таких насквозь вижу. Им собственное эго мешает. Он, как царь горы, должен быть на вершине один. Кому такое понравится?

— Значит, такая команда и подберется. Ничего, мы еще посмотрим! — последнюю фразу Владислав больше произнес для себя и, звучно двинув стулом, занял свое место за монитором.

«День обещает быть насыщенным», — мелькнуло в голове Сергея, но он и представить себе не мог, какими густыми красками пропитается его финальный отрезок.

       Рабочее время закончилось. Влад уехал домой. Сергей решил остаться. Весенний вечер глазел в окно городской твердью ясного синего неба, наплывшего на бетон многоэтажных коробок, гладко желтел огнями в хрусталиках оконной сетчатки близлежащих домов; рябил, переливаясь, яркими накрапами фонарей автомобильной пробки, облепившей проезжую часть.