Я очнулся от сильного удара в бок. Боль была настолько резкая, что из глаз брызнули слезы и перехватило дыхание. Кто-то со всей силы пнул меня. Когда пелена слез рассеялась, я увидел перед собой грязного, лохматого, варвара с кривым куском железа в руках. Это мерзкое чудовище орало на меня и пинало по ногам.
— Вставай скотина, в бой или я зарежу тебя, — кричал он.
Даже с расстояния до меня доходило зловонное дыхание, брызги слюны летели мне в лицо. Тычками и криками меня загнали в неистовствующую толпу таких же солдат. Я тоже был одет как и все, так же грязен и вонюч. За спиной был меч, если так можно назвать кривой с зазубринами тесак. Я бежал вперед навстречу орущей коричневой живой массе, ощетинившейся копьями и мечами. Вдруг в одно мгновение небо потемнело. Мириады стрел закрыли солнце. Темнота была лишь миг. Потом свист, крик, хруст и вокруг начали спотыкаться, падать люди. От первой крови передовой отряд не испугался, не смутился, он озверел. Этих воинов, не знающих страха, словно пришпорили, они, срывая глотки, трясясь от возбуждения, готовы были разорвать скалы своей злобой. Словно гвоздь они воткнулись в ряды врага. Я не контролировал себя, я — вчерашний ребенок без капли страха, бежал вперед. В руке у меня был тяжеленный меч. Голос сорвал практически сразу и поэтому мог издавать только хриплое бульканье. Мне повезло, что пока я увидел первого своего! врага, мой отряд уже смял и опрокинул противника. До меня ему было четыре шага. И он, скорее всего, убил бы меня одним ударом, но его уже обступили «свои» и рубили со всех сторон. Весь в крови он все стоял и отбивался, как только мог. Он давно должен был умереть. Почему он не падает? Сначала повисла на остатках рукава перерубленная рука. Однако он делал шаги, чего-то крича, навстречу Мне. Я видел его столь близко, что мог почувствовать запах его пота и крови. Я вскинул меч. И в этот момент из груди этого жуткого воина медленно показалось кровавое острие меча. Он медленно сел на колени. Все разом прекратили наносить удары. Все молча наблюдали за великим воином. Я скорее от страха наотмашь ударил мечем. Он задел только кончиком и на коричневой шее появилась тоненькая коротенькая полоска черного цвета. Потом полилась кровь. Воин смотрел на меня мутнеющими глазами. Грустно улыбнулся и закрыв глаза опустил голову на грудь. Он так и умер сидя на коленях с мечом в руке. Я упал. Меня мутило, как будто я отравился тухлой рыбой. Озноб сменялся жаром. Конвульсии в мышцах не давали прийти в себя. Почему-то казалось, что это состояние вызвано не только тем, что я совершил первое свое убийство, но то, что я нанес удар, который наносить уже не было надобности.
