Жером Петион. Теперь уже все равно.
Шарль Барбару пожимает плечами, прикладывается к кувшину с кислым вином, морщится, передает кувшин Петиону. Он морщится, но делает глоток. Бюзо вольготно раскидывается на тюфяке, Барбару сидит рядом свободно. Петион напряженно размышляет.
Шарль Барбару.
Мы вспоминаем, мы вспоминаем,
Не зная, куда идём.
И что по пути совершаем,
Чего от жизни дальше ждем.
Мы вспоминаем славные дни,
Наши дома…какими мы были,
И тех, кто веселил, с кем шутили,
И кого уже не найдём…
Франсуа Бюзо (встряхнувшись).
Друзья мои!
Память – это такая тюрьма,
И я…
Отмахивается, прикладывается к вину.
Жером Петион.
Друзья,
В памяти – свет и тьма,
И все наши родные, и наши дома…
Франсуа Бюзо (смеется, запрокидывая голову).
Слова! Всё только чёртовы слова!
Вскакивает в ярости.
Знаете вы, что с нашими семьями и с нами?
Кем мы стали,
И что…
Жером Петион (тоже поднимается, усаживает Франсуа назад).
Садись, Франсуа!
Вспомни, как мы…
Шарль Барбару (отвлекая гнев Франсуа вином).
Пусть пустыми словами,
Пусть в стенах тюрьмы,
Но мы вспоминаем…
Франсуа Бюзо.
Вспоминается, да?!
