Большой проспект. На многоэтажных зданиях располагаются рекламные голографические билборды. В окнах за чистою занавешенных или загороженных жалюзями горит тёплый свет. У подножия многоэтажных домов ходят люди, одетые в очень экстравагантные одежды. У кого прозрачная куртка из твёрдой резины, у кого переливающаяся подошва красавок с дорогущем лейблом. У третьих в основном у девушек наушники или же ободки с кошачьими ушками. Некоторые, но это совсем исключения умудрились приклеивать себе хвостики. Но повторюсь, подобных было меньшинство.

За людьми наблюдала полицейская машина. Синего окраса с белыми полосами и выключенными мигалками. По проезжей части, огороженной высокими отбойниками, часто проносились с большой скоростью машины. Одна из таких, ничем абсолютно не примечательная, с обычными строго не блатными номерами, перестроилась на полосу поворота направо. Затем сбросив скорость, повернула во дворы.

В машине сидело двое мужчин. На одного надет спортивный костюм, он моложе своего товарища на несколько лет. На другом чёрная куртка, такие же джинсы, и старые начищенные до блеска остроконечные туфли. Они придавали этому человеку немного элегантности.

— Ненавижу чурок. — злобно сказал Франческа тот, что в чёрной куртке. — Приедут сюда и давай свои правила устанавливать. Так им не нравится тут, они что-то хотят поменять. А главное, открывают свою лавку у тебя на территории, ты к ним приходишь со всем радушием это важно. — Франческа помотал пальцем, крутя руль машины одной рукой. — Мол так и так, можем помочь мы тебе это. Ты нам  это, и всё. Почему так трудно соблюдать договор!