-Мне нужна твоя помощь, — без предисловий начал он.

-Всё, что могу, — пообещал Регар. – ну?

-Это не просто сказать, — признал Хатер, не решаясь перейти к разговору, — но нужно. Вся надежда на тебя одного.

-Да что случилось-то? Во имя Луала и Девяти рыцарей Его, скажи…

-Я…-Хатер улыбнулся почти виновато, — я хочу, чтобы восторжествовал закон над людской чернотой, помнишь? Мы хотели этого оба.

-Ну…- неопределенно протянул Регар и не удержался, — ты сам говорил, что они все прогнили, помнишь ли ты?

-А я не говорил, что в них закон, — Хатер снова посерьезнел. – Я сказал, что я хочу справедливости закона, но не значит это, что я был на службе у справедливости. Я на службе у лжецов, взяточников, казнокрадов, преступников и лицемеров. Ты и сам знаешь!

                Все знали. Все, начиная от преступников, понимали, что, если повезет с дознавателем и он окажется не шибко принципиальным, а все доказательства не очень-то и яркими, очень может быть, что наказание удастся смягчить или отменить совсем. Регар недавно казнил пару таких дознавателей с каким-то чувством досады – ему не предлагали ни взяток, ни угроз. Толку молить палача? Палача можно лишь презирать. Но зависит ли от него что-то? Только уровень милосердия, ведь палач сопровождает к смерти и знает, как облегчить смерть, а как сделать ее хуже. Но до этого нужно дойти мыслью, а Регар не позволял никому этого, всегда облегчая способ ухода, как мог, не взирая на преступления.