Оказавшись около подъезда, я набрал цифры домофона и начал ждать. Через минуту мне ответил тот же голос, который был в трубке, но немного искаженный плохим оборудованием домофона. Я вошел в обычную парадную, подошел к лифту, в котором не было даже зеркала. Пустая, расписанная матерными словами кабина.

Мне открыл дверь человек лет пятидесяти, которого я мог называть “Папа”. Он был высок, с бледным впалым лицом, длинными волосами, и синяками под глазами.

— Проходи, Егор. Давно не виделись, — он выдавил что-то вроде улыбки.

Я прошел в квартиру, из которой доносился запах алкоголя и пота. Это была студия, кухня и гостиная с раскладным диваном. Слабый свет освещал все это, в люстре была только одна лампочка. Диван был не убран, на что обратил внимание мой отец.

— Ты извини за беспорядок, я не успел убраться, — он начал застилать то, что служило ему кроватью, — пиво будешь?

— Я не пью.

— Мой сын и не пьет! Как до такого ты докатился.

— Я пью таблетки.

— А… Болеешь?

— Ну типа.

— У тебя с детства было слабое здоровье, — он сходил к холодильнику за пивом, присел на диван и пригласил меня сесть.

— Ну, рассказывай, как жизнь молодая.

Я не знал, что ему рассказать. Произошло много чего… Но самое главное, я не знал, что он хотел от меня услышать. Может быть, он хотел, чтобы я ему излил душу, а может спросил он это просто из-за банальной вежливости. Кто знает. Я посмотрел в его мутные, пьяные глаза, и понял, что надо делать.