-Не уверена, что это имеет какое-либо отношение к вашему вопросу, — сняв с себя ответственность за возможную ерунду, начала я рассказ, и упомянула, кажется, все детали, которые могут им пригодиться.

Ребята внимательно выслушали меня. Казалось даже, что какое-то время они не дышали и не моргали — прямо как дубли. Затем каждый из них переглянулся с соседом, кроме Ойры-Ойры, который все ещё продолжал внимательно смотреть на меня.

-Как давно это, ты говоришь, случилось? — спросил, почти шёпотом, Володя.

-Сегодня — неуверенно протянула я.

Он вздохнул и констатировал:

-У нас осталось слишком мало времени.

-Не хочу быть пессимистом, — поддержал Эдик, — но наша затея поминутно теряет шанс на реализацию — мы не успеем.

-Отставить нагонять тоску. В конце концов, исчезло пока только моё имя. 

И тут до остальных, видимо, что-то дошло. С невероятно сочувственными глазами каждый из мужчин обратил свой взор на Романа Петровича. Те, что стояли рядом, положили руки ему на плечи и по-дружески потрепали. Сашка всхлипнул.

-Отставить я сказал. 

Воцарилась тишина, которую нарушили скоро прибежавшие лаборанты разных отделов и начали звать магистров по очень срочным делам. 

Отмахнулся только Витка и Фёдор Симеонович, после того, как написал и вручил письменное наставление лаборантке в руки. Остальные ушли.

Они вновь принялись было вести беседу, но я не собиралась сидеть здесь до вечера в качестве мебели и попросила их все же прерваться и объясниться.