Мария обратила на него взгляд. Сколько ещё может она рыдать? сколько ещё в ней скрыто слёз? Габриэль не знал, но знал, что люди по-прежнему продолжают его удивлять.

–Последняя встреча, – сказал Габриэль, – увы! Его не могут видеть в Небесном Царстве те, кто рождён человеческим племенем. Спроси, Пречистая, у апостолов, пророков и святых, что знали твоего сына на земле, что встречали его…спроси их, чтобы убедиться, что я не лгу – видели ли они его здесь?

            Мария молчала.

–Не видели, – ответил архистратиг за всех. – Но ты можешь мне не верить. Можешь спросить, да. Но я тебе пытаюсь объяснить, а ты попробуй понять. Он был явлен в людской мир и для людей. Ты видела его, пока была человеком. Теперь нет. Ты не ангел, и не можешь видеть всех, кто…

            Габриэль осёкся. По-хорошему, даже ушедшим людям нельзя называть и слова об этой стороне посмертия. Нельзя им знать, что есть множество мученических существ и вообще существ, которых люди никогда не видят, нос которыми живут бок о бок. Некоторые, особенно чувствительные, могут замечать неожиданное касание…лёгкое, почти незначащее. Иные же могут даже видеть шевеление краем глаза или неожиданное помутнение, вплоть до силуэта в зеркале.

            Но людей такого рода мало. Да и не верят они тому, что видят и чувствуют. В этом их благо. Не умей они оправдать всё это «показалось» и «усталость взяла своё», пришли бы в ужас, узнав и увидев, кто их окружает.