Габриэль развернул письмо и прочёл несколько строк, написанных неуверенной дрожащей рукой:

«Заступник людского мира, защитник Царства Небесного, навести меня в моём горе или вразуми меня в моём несчастье.

Мария».

            Настроение лучше не стало. Всякое любопытство прошло. Ну вот, и до него добралась Пречистая Дева Мария! Как сама надежду потеряла, как перестала искать заступничества у людей бывших, а ныне апостолов да святых, так и на него перешла. Хорошо знал её горе и несчастье Габриэль. Без всякого визита к ней знал.

            Она хотела видеть сына. Того самого сына, который не был её, по общему счёту. Да, она выносила его во чреве своём, да, она его воспитала до первых лет осознанности, но это не был её сын – это был сын Владыки для всего человечества. А она хотела, чтобы это было не так, и он был её мальчиком, её ребёнком.

            Ей дали после смерти титул в Небесном Царстве, дали почёт и уважение, но она всё искала одной с ним встречи, и не находила. И не радовали её ни радуги, ни арфы, ни чудесные облака. Ничего не радовало. И никто.

            Габриэль не навещал раньше Марии Пречистой. Да и сына её видел лишь раз или два по службе. Габриэль вообще старался держаться подальше от всех людских миссий – он был их древнее, и помнил старый порядок мира.

            Порядок, который ныне канул в небытие, и который превратил ангелов и архангелов в обыкновенную обслугу людского мира.