-И не будем, — с серьезным тоном сказал Орлов: — Ты же знаешь, что это запрещено делать. Ты должен, сам восстановится, а иначе твой разум начнет воспринимать все, что привносится со стороны как псевдореминисценция. Возникшая в твоем разуме конфабуляция со временем исчезнет сама собой, не нанеся вреда твоему мозгу и душе.… Сейчас все твои воспоминания перемешаны, и ты сам не в состоянии пока их разложить в хронологическом порядке и определить какой личности они принадлежат. Но постепенно все встанет на свои места – ты главное не спеши. Это важно, дружище, делать все без спешки, поверь. И не серчай, что мы со стороны, лишь наблюдаем за тобой… Просто, …Просто никто из нас, кто знал тебя ранее, не хочет подвергать тебя риску. Мы не хотим тебя сейчас вновь потерять, а когда придет время, мы поможем тебе расставить последние точки.

Я ничего не ответил и ничего не сказал, лишь молча сидел и молча потягивал коньяк, наслаждаясь его ароматом, вкусом и тем как приятной теплотой растекался по моим венам, растворяя яд.

-Кстати, что у тебя там за история случилась с приорессой? Слухи, ходя, что вы с ней любовь закрутили — это так?

-Я не хочу об этом с тобой или с кем-либо еще говорить, — угрюмо буркнул я.

-И тебе не страшно за нее? Не жалко будет, если она из-за тебя станет ведьмой безмолвия? –  с легким равнодушием спросил он.

На самом деле, где-то в глубине его и моего сознания ответ был однозначный и не в пользу Вэлери. Войны между силами Света и Тьмы вспыхивали с постоянной регулярностью и то, что ордена “Инферно доминус” сейчас считаются нашими союзниками, уже завтра будут являться нашими злейшими и беспощадными врагами. А, как известно “ Хороший враг –это мертвый враг!” И переживать за ту, что завтра станет твоим врагом и возможно, с вероятностью в 99 процентов убьет тебя, было …глупо?! Но, кто из нас знает, когда наступит это завтра, через год, через сто лет, тысячу…? Встретимся ли мы на большой войне или посмотрим в глаза друг другу на приграничном конфликте, которые по факту никогда и не утихают,…? Никто не знает, и знать не может. Потому им запрещено влюбляться, нефилимам запрещено влюбляться – точнее, это еще одна из причин не делать этого. Ну а мы стараемся не влюбляться, потому что никто из нас не знает когда вражеский клинок или пуля пронзит наши сердца. Да и терять голову из-за любви тоже никто из нас не хочет. И это вероятно самое сложное, с чем сталкиваются воины в своей жизни. Демонессы боятся, стать ведьмами, наши сестры избегают становиться храмовницами. Они боятся влюбиться и правильно делают. И я тоже спешил с некоторых пор избегать этого чувство. Но это произошло, чучуны нас разорви.