После долгих колебаний, Вилл отважился пойти к учителю. Весь день мучили воспоминания о его жгучем поцелуе. Хотелось, чтобы он повторился снова и снова.
     — Входи, я ждал тебя, — Мануэль сидел к нему спиной в кресле. — Входи, не стесняйся, мой милый. Я думал о тебе весь день. Терзался сомнениями — придешь ты или нет. Ты пришел… Значит все решено…
     — Теперь директриса…. выгонит…
     — Нет, нет, — Мануэль с улыбкой встал с кресла, идя ему навстречу. — Все будет хорошо. Она не причинит нам вреда!
     — Вы уверены?
     — Никаких «вы»! Только «ты»! — Мануэль схватил его за руку, привлекая к себе.
     — Ах, этого не может быть! — воскликнул Вилл, смутившись.
     — Ну же, мой мальчик, тебе ведь понравился тот поцелуй? Ты же так любишь меня!Ну признайся, любишь ведь?
     — Люблю, — не стал отрицать, но продолжал смущаться Вил, стоя в его объятиях.    И Мануэль снова завлвдел его губами, его языком, его сердцем. Голова пошла кругом. Все остальное перестало существовать. По лицу Мануэля снова потекли слезы.
     — Но отчего ты плачешь? — робко спросил Вилли.
     Мануэль присел на диван, дернув Вила за руку и усадив к себе на колени. Он стал играть его волосами и гладить это лицо так, будто бы видит его в последний раз.
     — Как ты прелестен…
     Он снова посмотрел в пустоту невидящим взглядом:

Смотри! Там Смерть воздвигла трон,
Где старый город погружен…