В чашке ждал холодный недопитый черный кофе. На столе в беспорядке были разбросаны книги.
     Мануэль кинулся к ноутбуку.
     Был азарт поиграть с жертвой и выманить ее. А выманить было непросто.
     маньяк: — Привет.
     Бил: — Привет.
     маньяк: — Как дела?
     Бил: — Грустно.
     маньяк: — Почему?
     Билл: Видел сегодня человека, которого очень люблю, но он меня только проигнорировал. Печально…
     маньяк: — Забей. Давай о чем-нибудь другом поговорим. Чем увлекаешься?
     Билл: — Литературу люблю.
     маньяк: — Что именно?
     Билл: — По, Байрона, Волпоула, Лавкрафта, Ремарк, Хеменгуэй, Оруэлл. Из экзистенциалистов Сартра и Камю. Да много еще…
     маньяк: — О, так это же все мои любимые писатели!
     Билл: — Правда? Рад, что у нас совпали вкусы. Я сам начал писать роман.
     маньяк: — И о чем же твой роман?
     Билл: — О том, как парень один влюбился в своего учителя, который был сказачно красивым.
     маньяк: Вот как!) Я подскажу тебе продолжение сюжета. А учитель этот оказался маньяком…
     Билл: — Ах, заладил ты со своими маньяками! Это совершенно не смешно.
     «Почему же несмешно?» — посмеялся от души Мануэль. Он предположил даже, что пишет кто-то из его класса, но тут же прогнал эти мысли, посмеявшись над самим собой.

     Одиночество угнетало. Сознание раздваивалось все отчетливее. Вскоре их стало двое. Нет, не один, а потом другой — двое сразу же. Первый хотел сесть за проверку тетрадей, другой желал нестись куда-то, сломя голову, взяв в руки топор и убить первого попавшегося на пути прохожего. Первый всеми силами хотел помешать второму. Душа, раздираемая такими противоречиями не выдержала и Мануэль горько заплакал. Он остался наедине с двумя своими сущностями, которые ненавидели друг друга смертельно, пытаясь уничтожить одна другую. Брала верх то одна, то другая, но окончательной победы не могла одержать ни одна.
     Мануэль закрыл глаза, всеми силами пытаясь выключить внутренний диалог. Взять верх надощущениями и эмоциями. Не ощущать ни боли, ни страха, ни гнева, ни печали. Быть свободным от себя самого на некоторое время.
     Он любил и ненавидел одновременно свое одиночество. С одной стороны — покой и пустота, свобода действий, с другой — тоска и нелюдимость. Мануэль не мог назвать себя геем, но не мог также назвать себя поклонником женщин. Он не интересовался ими и никогда не имел с ними связей, несмотря на то, что каждая, глядя на его довольно красивое лицо и странную фигуру, провожала восхищенным взглядом.
     В сердце Мануэля было столько ненависти, что места для любви просто не оставалось. Он не знал, кто он такой. Ему не нужны были ни женщина, ни мужчина. Душили какие-то комплексы, идущие из самого детства. С того момента, как мистер Бил, его пьяный отчим…
     С того дня жизнь маленького Мануэля переменилась. Он стал другим. Страхи преследовали его. Мать часто находила сына спрятавшегося в шкафу или под диваном. Он мог сидеть там часами. Молча. Наедине со своими страхами.
     Но вот, однажды… На страницах криминальных газет появилось фото двадцатилетнего мальчика с окровавленным топором в руке возле трупа мистера Била. Криминалисты ужасались, откуда у маленького мальчика взялось столько жестокости совершить такое зверское убийство! Правды они так никогда и не узнали. Это было его первое убийство.
     Мануэль помнил врачей в белых халатах. Помнил даже гипноз: шизоидное расстройство личности.
     Пять лет психиатрической лечебницы. Ненавистные белые потолки и халаты. Ненавистный белый цвет, слепящий глаза. Казалось, что в мире не существует других цветов. Кроме белого. Пилюли, уколы, искаженные безумием лица сумасшедших и жесткие лица санитаров. Мануэль ни с кем не общался, его никто никогда не посещал, мать отказалась от него и он ее больше никогда не видел. Мануэль стал замкнут. Наверное, он бы так и сгнил в лечебнице, окончательно помешавшись, если бы его не разыскал дед. За приличную сумму, под расписку деда, шестнадцатилетний Мануэль покинул стены психиатрической лечебницы, сразу же сменив паспорт.
     Мануэль Грей умер навсегда, теперь быллишь Мануэль Бин. Дед подарил ему новую жизнь, забрав к себе. Именно он привил внуку любовь к литературе. Мануэль экстерном оканчивал школу и поступил в университет. Старик, который был его единственным другом в эти годы, внезапно скончался, оставив ему в наследство старый фамильный дом.
     Началась другая жизнь, но ничто не было забыто в болезненном мозгу Мануэля. Он прекрасно помнил, какое удовлетворение получил, созерцая окровавленный труп мистера Била. Попробовав кровь на вкус и перепачкав ею лицо, он с удовольствием смотрел на себя в зеркало. Его эго ликовало. Мануэль понял, что может взять верх над своими страхами и торжествовать над ними, чувствуя себя триумфатором. Это гораздо лучше, чем сидеть и дрожать, забившись в угол. Каждый сам выбирает в этой жизни, кем ему быть — жертвой или охотником. Побывав раз жертвой, Мануэль выбрал охотника. Вкус крови манил его, словно хищника. Второе убийство свершил он, будучи лет двадцати от роду. Настигнув жертву, он сначала изнасиловал ее. Мануэль хотел, чтобы кто-то еще почувствовал и пережил то, что пережил он. Это была своеобразная месть за свое искалеченное детство и сломанную психику. А потом, он прикончил жертву, нанеся ей двадцать две раны ножом. «Почти как убийство Цзаря», — поговаривали криминалисты.
     Мануэль снова и снова хотел представлять, как лезвие ножа вонзается в тело мистера Била. Его воображение рисовало такие яркие картинки, что он действительно видел перед собой его окровавленное тело. Словно вампир, распробовавший кровь,  остановиться и обуздать свое безумное сознание он не мог. Это было необходимо ему так же, как сон и еда. Мануэль выходил на охоту примерно раз в полгода и охота всегда оканчивалась успешно. За пять лет, таким образом, он совершил десять убийств. Но эго жаждало свежей и новой крови…