– Водочки?
– У… у… у! – только и смогла сказать я, так как из-за маски всю кожу на лице стянуло.
– Травы на Франциске нет, кэп, – печально напомнил мой подчиненный.
– У… у…урою! – мрачно пообещала я.
Жаль, степени моей ярости не оценил никто – очередная огламуренная куропатка подлетела, уволокла и усадила в кресло перед зеркалом. Усадила! Прямо на продепелированные места! Я взвыла! Я бы и заорала, но рот в минеральной маске не раскрывался достаточно, пришлось ограничиться воем.
– Какие роскошные волосы, – пропела куропатка, с ресницами как у оленя – насилие над природой, вот что такое ее ресницы, – давно стригли?
Задумалась. Не вспомнила. Наверное, не стригла с тех пор, как перешла на штабную работу… два года уже.
– Ну, ничего, мы сейчас просто длину подравняем и укладку сделаем, – пела «куропатка».
Мне больно сидеть было, а еще я поняла, что Шорох – падла!
***
Когда я выползла из «Куропатки», оказалась в гламуре. Сплошном. Все мужики встречные оценили мою перекошенную от радости рожу.
– Да расслабьтесь, кэп, – Шорох одобрительно потрепал по плечу, – вы вообще красотка, должен признать.
– Сдохни, – мрачно пожелала я.
Один из пролетающих мимо катеров, с неожиданно затонированными стеклами, а тонировка на Фанциске запрещена законом, резко притормозил. Бросила на него злой взгляд – обычно после такого сваливают все, этот остался висеть.
– Слушай, у тебя пушка с собой? – поинтересовалась у Шороха.