Болото затихло. Не раздавалось ни звука, ни шороха, а в воздухе почувствовался тяжёлый запах гнилых водорослей и сырых грибов. Вдруг пахнуло, точно из глубокого погреба, сырым холодком. А затем, мгновение спустя, послышался смех. Жутко и зловеще он раздавался в тишине, переходя из полутона в полутон. Словно уходя в мягкую бездну тумана, каркающий голос, настойчивый и угрожающий, с каждой секундой звучал всё слабее.

– И что теперь? – обнажил меч Альберт.

– План тот же.

Эйсон потянулся к поясной сумке. Извлёк метательный нож размером чуть меньше ладони.

Послышалось дикое, зловещее карканье ворон. Птицы, всё так же стаей, но уже описывая спираль, ринулись вниз. Ещё немного – и они столкнулись бы с пеленой тумана, но у самой земли закружились, образуя сферу. Сталкиваясь и сливаясь друг с другом, пернатые порождали бесформенную чёрную массу, которая постепенно приобретала человеческий силуэт.  

Наконец, последняя птица стала частью представшей пред ними ведьмы. Это была уже не та рыжеволосая красавица. Согбенная спина, крючковатый нос, длинные истрёпанные серые волосы, костлявые пальцы с грязными желтоватыми ногтями, что походили больше на когти – ничего не осталось от образа миловидной девушки. Неизменным было лишь скромное коричневое платье. Правда, сейчас оно выглядело ещё и потрёпанным. Из кармана передника торчала окровавленная детская ручонка. Лицо же старухи носило выражение самой гнусной злобы и омерзительного возбуждения.

Наёмники стояли как заворожённые и не сразу поняли, что ступни их оплетены корнями. Первый ход был сделан. Но уловка эта удивила одного только Альберта.

– Не паникуй. Вернусь и помогу, – отрывисто бросил Эйсон. Маленькие фиолетово-чёрные молнии оплели его тело. Они будто танцевали – то возникая, то исчезая поочерёдно.

Альберт хотел что-то сказать, но друг исчез, оставив после себя еле заметную фиолетовую вспышку. Эйсон мгновенно оказался за спиной у ведьмы, в пяти шагах от неё. Брошенный серебряный нож вонзился старухе между лопаток. Альберт только моргнул, а за одной фиолетовой вспышкой уже следовала вторая. Вернувшийся Эйсон сразу же принялся рубить корни, освобождая товарища. Фиолетово-чёрные молнии ещё какое-то время бегали по его телу. 

Послышался глухой и яростный вой. Серебро жгло ведьму, было губительным для неё. Казалось, за шиворот ей кинули раскалённый уголёк.

Кайг, как и Эйсон, не терял времени. Пока старуха пыталась вытащить нож, зеленокожий мечник одним взмахом освободился от древесных пут, а затем – рывок и снова взмах, но уже по горизонтали. Кайг выписывал круги, вращаясь то в одну, то в другую сторону. Ведьма отпрыгивала назад, успешно уклоняясь от каждой атаки. Для старухи она была уж очень проворной. Здоровяк гонял её как назойливую муху. Спустя серию круговых взмахов последовал завершающий мощный удар сверху вниз. Ещё бы чуть-чуть – и ведьма лишилась бы левой руки и ноги.