— Зашибись! Теперь не только мочой, но и блевотиной дышать будем! Я даже не знаю, как домой теперь идти — весь уже провонял, — пожаловался он водителю.

Ивана Ивановича охватил стыд. В отличие от него, старая женщина честно выполняла свою работу и заслужила оплату. А после него же на участках оставались только фаллосы. Но нужно отметить, что с каждым разом картины все больше наполнялись драматургией. Какие только «Новоделкины» не выходили из-под его пера. Фаллосы обзавелись ногами и руками. А цветов в последних версиях стало намного больше, и они плотным слоем покрывали всего «Новоделкина». Появилась на бланках бюллетений и выложенная Новоделкиным новая брусчатка, а на заднем фоне Иван Иванович изобразил детскую площадку.

— Коллеги, я вас поздравляю — едем на последний участок! — торжественно возвестил на весь автобус брюнет.

В салоне раздались аплодисметы. Кто-то выкрикнул: «Ура!», а Михалыч на радостях во весь голос проорал: «Новоделкин — наш кандидат!».

Брюнет устало улыбнулся.

Иван Иванович с удивлением отметил, что по мере голосования, люди из автобуса, которые, вроде бы, должны были бы устать от невозможной вони и жары, наоборот, казалось, все больше воодушевлялись. На унылых серых лицах все чаще мелькали улыбки, народ приободрился, а во время очередного переезда все и вовсе запели хором.

Приободрился и Иван Иванович. В последнем бюллетене он изобразил «Новоделкина» танцующим и даже пририсовал несколько сердечек.