— Вроде как. Виноват, кто угодно, но не сама Россия. Много всего кладут на США.

— Ох, — вздохнул Томас. Все американские писатели скривили свои светящиеся лица, но в ту же секунду подняли свои глаза на Викторию.

Джером сказал:

— Это уже не играет роли. Для нас во всяком случае. Нынешние проблемы Мира – не наши проблемы. Наши войны отвоеваны, а проблемы – давно ушли вместе с нашей смертью.

— Джерри, — сказал Фрэнсис, — не надо сейчас угнетать обстановку. Ты – не Франц, чтобы депрессию разводить.

— Франц? – не поняла Виктория.

— Кафка, — пояснил Хемингуэй. – Он бродит где-то в одиночестве, да не понятно, где именно.

— Какая разница? – возмутился Джером. – Этот человек – немец, а немцы, что сделали?.. Правильно, начали войну. Даже две войны! Сколько людей погибло у меня на глазах, когда я высаживался в день «Д» на берега Нормандии?!

— Успокойся, Джерри, — сказал Томас. – Ты сам сказал, это роли уже не играет для нас.

Джером нервно кивнул.

Виктория увидела, как маленькая желтоватая точка появляется на виске Сэлинджера. Вначале она подумала, что это ей кажется, и она просто хочет спать. Но все сомнения рассеялись, когда девочка увидела медленно поднимающееся солнце.

Это заметили и призраки.

— Джордж, — обратился к Оруэллу Рэй, — ты будешь здесь?

— А чего мне еще делать? – удивился Оруэлл, показывая, что полностью уходит в компанию писателей.

— Ничего. – Рэй махнул рукой и посмотрел на Викторию. Его взгляд был слегка насторожен. Он сказал: — Давай еще кое-кого навестим, пока солнце полностью не поднялось.