Он  достал нож и  осторожно попробовал просунуть его лезвие между ребром драгоценного камня и грубой поверхностью, окружавшей его. Камень изваяния был достаточно твёрдым, и он долго не поддавался давлению металла. Но Тавернье терпеливо делал своё дело.

Когда между гранями бриллианта и каменной стенкой  наполовину образовалось пустота, оставался уже час до восхода солнца. Тавернье понял, что надо спешить. На рассвете брахманы совершали  утреннюю молитву.  Риск быть пойманным и казнённым на городской площади был велик, как никогда.

Жак энергично стучал лезвием по каменному донцу выемки, последнему оплоту единства между волшебным кристаллом и камнем изваяния. Наконец он добился своего, но победа обошлась ему  дорого; бриллиант сорвался с кончика лезвия и полетел к ногам божества.  Звук падения прокатился по храму.

Страх и отчаяние перехватили горло. Тавернье засуетился, сгрёб алмаз в охапку и побежал к просвету между колонн. Брахманы на храмовой площадке уже начали сурья-намаскар – ритуал приветствия жизнедарящего светила. Они выражали благодарность Создателю за вновь наступающий день.

Свет блеснул им в глаза, и, поражённые догадкой, они бросились за купцом — вором. Услышав крики за спиной, Тавернье из последних сил рванул в лабиринт извилистых улочек города.  Но если бы  он знал, чем заплатит за  эту кражу его монарх, то сам бы швырнул  бриллиант  в руки его хранителей…