-Я потащила бы тебя туда! – выпалила вдруг Маришка.

И он одно мгновение поглядев на нее с изумлением, моментально сменившимся восторгом, вздохнул так громко, что это было похоже на стон. Стон не мучения, но переполняющей сердце радости. И еще секунду помедлив, он приблизился к ее лицу и жаркие, влажные, ласковые его губы опрокинули ее в почти безсознание. А она ловила их, целовала его, нежного, страстного, бесконечно любимого, отравляясь одним – единственным словом – НЕЛЬЗЯ! И она выкрикнула его, наконец:

-Нельзя!.. Владик, родной мой, нельзя!

Его, точно, ударило.

-Но… почему?!

-Как «почему»?! Владик, послушай, все-таки, меня!.. Я очень люблю тебя, и дороже тебя для меня никого в целом свете нет. Но… но я твоя…

-Я знаю. Знаю! – перебил он. – Только…

-Владик, я все понимаю. Правда! Но ведь против природы не пойдешь. Понимаешь меня? Нельзя то, что нельзя. Ты должен жить дальше, должен завести семью, нарожать детей. Я буду рядом, всегда! И никто никогда не будет любить тебя больше, чем я, ведь ты – часть меня самой, ты – мое сердце. Владик!..

И теперь она обняла его, прижала его голову к своей груди и… он заплакал.

-Это нечестно! – услышала она его хриплый, срывающийся голос. – Несправедливо! Как такое могло случиться?! Больше всех самых привлекательных девчонок на свете я полюбил, до смерти полюбил свою мать! Как же быть теперь? Как, скажи мне?

-Тише, тише… ты успокойся. Прошу тебя! Милый, родной мой…