— Как сгорит? — встревожился я. — Как сгорит? А как же тогда мышка? Она тоже сгорит, что ли?

— К сожалению, да, — констатировал Вовка, приклеивая стабилизатор к корпусу, и высунув кончик языка, — наши возможности не безграничны. Мы не можем построить орбитальную станцию. Пока еще.

Он взял в руки ракету и стал, прищурив глаз, проверять свою работу.

— Это будет путешествие в один конец. «Уан-уей тикет». Мышкой придется пожертвовать. Наука здесь бессильна.

— Нет, так не пойдет, — сказал я твердым голосом, — я мышку убивать не хочу.

— Да ты что, Олжик? Во всем мире ученые ежедневно валят кучу мышей и крыс для опытов. А потом изобретают что-нибудь суперполезное. Новый квантовый компьютер, например.

— Ну и пусть, — сказал я, — а мы не станем валить.

— Хочешь, мы потом ей памятник поставим? Из гипса. У меня и гипс есть,— предложил Вовка, набивая рот печеньем, которое принесла нам его мама, тетя Лена.

• Нет, — не сдавался я. Мне было очень жаль бедную мышку. Не знаю почему. Просто я люблю животных. Как-то я с одним придурком побакланил из-за того, что он кошку сильно мучил.
• Запускай тогда ракету без меня. Или без мышки.
• Ладно, — нахмурился Вовка, — что-нибудь придумаю.

Минуту он сидел, задумавшись, смотря на ракету и пиная ногой кровать.

• Эврика! — вдруг закричал Вовка так, что я даже вздрогнул. — Мы сделаем для мышки парашют! Да, да. Когда ракета сгорит и развалится, мышка плавно спланирует на землю и спасется! Пойдет?
• Точно, — обрадовался я, — это ты круто придумал! Ну и башка у тебя! Только парашют может тоже сгореть…

— Нет, — сказал он уже роясь в ящиках в поисках подходящего куска ткани для парашюта, — мы приделаем его к жилому отсеку, а сам отсек обклеим фольгой.