— Собака так не топает, — сказал Андрей. — Похоже, как будто карлик ходит…

— Точно, домовой, пацаны, точно!

Послышались негромкая ругань и бормотание.

— Так, пацаны, — сказал Вовка, весь белый как простыня, — быстро возьмите что-нибудь тяжелое. Если он попытается что-нибудь сделать, кидаем прямо по стеклам. И ему по его вонючей башке.

Все медленно поднялись. Каждый взял, что первое попалось под руку: кроссовок, сумку, пустую бутылку, футбольный мяч. За окном все еще продолжалось движение, колыхались ветки. Мы напряглись и стояли, еле живые от страха. Вдруг из-под окна появилась какая-то громадная тень, показала скрюченный палец и постучала по стеклу два раза. Мы тут же побросали свое оружие и отступили на прежние позиции — в кровать под одеяло. Искандер снова принялся плеваться и бормотать: «Уйди, сгинь, уйди, сгинь…» Через минуту в коридоре послышались шаги.

— Олжик, держи дверь, это гномик идет, — зашептал Вовка.

— Иди сам держи, — ответил я.

— У меня бутылка есть, если что, кину.

Когда дверь резко открылась, и страшный голос взревел: «Не спите?!!», Адиль завизжал как поросенок, Вовка с перепугу кинул бутылку в Андрея, Гоша упал с кровати, Витька-гитарист намочил простыню, а у меня судорогой свело ногу.

— Уже два часа ночи, а вы все успокоиться не можете! Чтоб через минуту было как на кладбище — тихо и спокойно! Ясно?!

С таким же оглушительным стуком Султан Алмазович закрыл дверь и пошел спать, стуча «тракторами».