Я пришла в себя в каком-то гулком помещении, где звуки отражались от стен, проникая в мозг оглушительными волнами. Они становились то громче, то тише, постепенно обретая ясность. Сперва я услышала чьи-то размеренные шаги, словно кто-то ходил по комнате взад-вперёд. Потом тихий скрип дверей, шорох одежды и смутно знакомый голос.
— Чистого Пламени, эфенди!
— Чистого Пламени, Маркус! — второй голос был ниже и с хрипотцой.
Я лежала на чём-то твёрдом и прохладном и слушала голоса, всё ещё не в силах открыть глаза. Моё тело мне не подчинялось, застыв, словно в смертельном стазисе, и я его почти не чувствовала.
— Рад, что ты справился, мой мальчик! — низкий голос прозвучал с ноткой одобрения. — Читал твои отчёты и, честно говоря, начал уже волноваться. Но вижу — напрасно. Ты, как и всегда, с честью прошёл испытание. Твоя десятая Пери доставлена, и осталось совсем недолго до последней инициации.
— Да, Светлейший. Слава Великому Пламени, осталось всего два месяца!
— Что ж, меня всегда восхищала твоя выдержка, Маркус. Надеюсь, эта Пери не доставит тебе много проблем. Всё-таки лучше возвращаться домой в полном здравии, верно?
— Конечно, эфенди.
Шаги приблизились и остановились. Сделав невероятное усилие, я заставила себя открыть глаза.
Рядом стояли двое. Маркус и морщинистый старик в коричневом одеянии до пола, чем-то напоминающем мантию. Он был смуглым и совершенно лысым. Гладкий череп украшала тускло поблёскивающая татуировка из языков пламени, которая плавно перетекала на шею и закрывала лоб до самых бровей. На измождённом годами усталом лице застыло выражение профессионального любопытства. Как я и предполагала, взгляд его пронзительных, необычайно живых шоколадных глаз был направлен прямо на меня.
— Приветствую в Академии Кашири, деточка! — улыбнулся старец, холодно оглядывая меня с головы до ног. — Быстро ты очухалась, даже удивительно!
Я приподняла голову и тут же со стоном опустила её обратно. Мне показалось, что голова стала весить не меньше тонны.
— Не спеши! — рассмеялся старик, переглянувшись с Маркусом. — На адаптацию уйдёт пара дней… А пока о тебе позаботится твой куратор. Ваши апартаменты уже готовы.
— Вы… Вы кто? — жалобно простонала я, поморщившись от головной боли.
— Я — Эмиран Аль Ифрит — ректор этой академии, — тон старика чуть изменился — стал слегка надменным. — А ты теперь моя адептка. Поэтому будь почтительна и послушна, договорились?
Я не ответила. Слабость и тяжесть во всём теле вынудили вновь закрыть глаза. Впрочем, моего ответа и не ждали. Сильные руки в который раз подхватили меня и понесли по бесконечным узким коридорам без окон.
* * *
«Шёлковые шаровары?! Прозрачный топик на бретельках?! Да вы издеваетесь!»
— Я это не надену! — со злостью откинув в сторону приготовленную для меня одежду, я решительно покачала головой. Прозрачное, почти невесомое одеяние упало скомканными тряпками на серый мрамор пола.
— Это одежда для адепток академии, Пери, — Марк вот уже полчаса пытался меня уговорить. — Самые лучшие шелка из столицы Гвартариума! Чем тебе не нравятся?
— Вот сам их и носи! — рявкнула я, продолжая метаться по комнате в поисках своих вещей. Но всё было напрасно. Исчезло даже бельё. Сейчас на мне красовалось лишь махровое полотенце, едва закрывающее самые пикантные участки тела.
Прошло уже три дня с того момента, как я очутилась в этой дурацкой Академии. Так мало того, что нам с Марком выделили — одни на двоих! — апартаменты, так ещё и он не оставлял меня одну ни на миг, сопровождая повсюду, словно тень.
Апартаменты включали в себя: две смежные комнаты с высокими сводчатыми потолками, больше похожие на отделанные мрамором залы, крохотную гостиную и небольшую столовую с низким столиком, где стулья заменяли накиданные на пол разноцветные подушки и пуфики. Окон не было. Вместо них в каждой комнате существовал неширокий проём, ведущий на общий балкон. Оттуда открывался чудесный вид на пестрящий всеми цветами радуги сад.
Впрочем, полюбоваться роскошными видами было некогда. Марк таскался за мной по пятам, не оставляя не единого шанса на личное пространство. Провалявшись в постели почти двое суток, я едва ли находилась в одиночестве несколько минут. Марк меня умывал, кормил, переодевал и даже водил в туалет. На мои возражения о том, что я вполне справлюсь сама, он просто не реагировал. Озверев от такой заботы, я заявила, что чувствую себя прекрасно и вполне готова приступить к занятиям. Воспользовавшись тем, что мой надсмотрщик отправился уточнить расписание, мне удалось проскочить одной в ванную, которая здесь была похожа на римскую баню с квадратным каменным бассейном. Но торжествовала я рано! Оказалось, что двери в ванную не запираются, и нет даже ширмы или какой-то другой загородки, чтобы нормально переодеться.
Со скандалом я выпроводила вернувшегося и совершенно невозмутимого при виде моих голых прелестей Марка. Далее выскочила из бассейна, завернулась в большое полотенце и тут же обнаружила, что моя одежда — точнее, ночнушка, халат и тапочки, в которых Марк забрал меня с Земли — исчезли!
Вместо них на постели были разложены синие, с бирюзовым отливом шелка, которые мне и предлагалось на себя нацепить.
— Я хочу свою одежду! — повторила я в который раз, усевшись на кровать, сложив руки на груди и упрямо вскинув подбородок. — Иначе никуда не пойду!
— Если ты не поторопишься — опоздаешь на вводную лекцию, — спокойно возразил Марк, игнорируя грядущую истерику. — Ректор будет недоволен.
— А мне плевать! — поджала губы, решив не сдаваться до конца. — Никто не смеет забирать мою одежду!
— Разве ты собиралась идти на занятия в халате? — он насмешливо приподнял бровь. — Или в ночной рубашке?
— Нет, но…
— Тогда в чём проблема? — перебил он.
— В том, что в этом, — я кивнула в сторону шелков, — я тоже не пойду!
— Прекрасно. Значит, пойдёшь прямо так! — улыбнулся Марк, и прежде, чем я успела что-то сообразить, щёлкнул пальцами.
* * *
«Караул!!! Мамочки!!!»
Я судорожно сглотнула, съёжившись и пожелав себе провалиться под землю прямо сейчас. Вцепилась в полотенце, как в спасательный круг, и зажмурилась, испугавшись полной тишины, которая повисла в аудитории с момента моего появления. Так и стояла, не в силах поверить, что Марк — чтобы его черти задрали! — приволок меня на занятия в одном полотенце!
— Кхм! — многозначительное покашливание ректора оборвало гнетущую паузу, заставило меня вздрогнуть, отчего я едва не выронила последнюю преграду к моему юному телу. — Как я понимаю, мы имеем честь наблюдать Таисию Ветрову?
Я сжалась ещё больше, мечтая просочиться сквозь щели в каменном полу.
— Что ж, я рад, что вы уже оправились после перехода и решили почтить нас своим присутствием, — между тем продолжил хрипловатый голос. — Будьте добры пройдите на своё место, адептка… Проводите её, Маркус, а сами подойдите ко мне.
Меня ухватили за локоть и почти грубо пихнули на ближайшее свободное место. Я плюхнулась пятой точкой на жёсткую лавку. Только сейчас заметила, что помещение, в которое попала, почти не отличалось от аудиторий высших учебных заведений на Земле.
Приготовившись услышать в свой адрес нелицеприятные замечания и колкие насмешки от других адепток, я очень удивилась, когда они не прозвучали. Опустив голову, чтобы хоть как-то скрыть пылающие щёки, исподтишка огляделась вокруг.
В огромном зале аудитории были заняты практически все места. Около пятидесяти девушек, одетые в одинаковые бирюзовые шелка, сидели за расположенными каскадом столами, и, что самое удивительное, почти никто из них на меня не смотрел. Словно моё появление на занятиях в одном полотенце было что ни на есть самым обычным делом.
Стоявшие полукругом возле стен одетые в чёрные до пола мантии юноши, судя по всему, Зорки, тоже не обращали на меня никакого внимания. Все взгляды сейчас были устремлены на Марка, который спокойно следовал к кафедре.
«Гад! Придурок! Идиот! Козёл!!!»
Какая только брань не крутилась в моей голове при взгляде на этого самоуверенного раздолбая.
«Прибью мерзавца! Закопаю! Удавлю своими руками! Вот только вернёмся в комнату, я ему…»
— Итак, Маркус, не успел я вас поздравить, как вы меня тут же разочаровали, — голос ректора оборвал мои мечты о зверском убийстве этого засранца, которые я старательно выстраивала в голове. — Как я понимаю, ваша Пери завалила первое испытание, и теперь вы должны ответить: кто в этом виноват?
— Я виноват, эфенди, — тут же отозвался Марк, опуская голову.
— Значит, мне следует спрашивать с вас?
— Да, я не нашёл правильных слов, чтобы её убедить.
— Что ж, распределять степень вины — ваше право, — подумав, ректор пожал плечами. — Кинжал или плети? — вдруг спросил он.
— Плети, — выдохнул Марк после короткой паузы.
— Три дня подряд или сразу?
— Сразу, — подумав, ответил Марк, и по рядам Зорков в аудитории прокатился встревоженный ропот.
— Что это значит? — я обернулась к соседке, пытаясь получить хоть какое-то объяснение о том, что здесь вообще творится.
Девушка, сидевшая рядом со мной, тоже обернулась, и я увидела её испуганное побледневшее лицо. Не говоря ни слова, она качнула головой и, быстро приложив указательный палец к губам, вновь отвернулась к кафедре.
Предчувствуя что-то нехорошее и всё больше волнуясь, я крутила головой, надеясь хоть что-то понять, но видела лишь мрачные, встревоженные лица ребят и девчонок, затаивших дыхание.
Тем временем Марк скинул свою чёрную мантию и обнажённым по пояс замер посреди кафедры.
— Джохар, можно вас попросить! — обратился ректор к одному из Зорков.
Светловолосый парень отделился от стены и понуро зашагал к кафедре. Встретившись взглядом с Марком, он слегка побледнел и опустил глаза.
— Шесть! — коротко бросил ректор, вручая Джохару мерцающие ледяным огнём плети. Тот сжал рукоять побелевшими пальцами и, размахнувшись, обрушил удар на спину Маркуса.
Тот тихо застонал, выгнулся, но стиснул зубы и устоял. Просвистел ещё один удар. И ещё. Плети с шипением хлестали кожу, и после каждого их прикосновения от спины Маркуса шёл пар, словно тело поливали кипятком. На пол кафедры брызнула кровь, а Марк, захлебнувшись болью, рухнул на колени. Четвёртый удар заставил его вскрикнуть и зайтись в удушающем кашле.
Глядеть на всё это было невыносимо. Я вообще не могла понять, как можно творить подобное варварство и почему все молчат?! Вне себя от негодования, вскочила, готовая заорать, чтобы прервать чудовищную средневековую экзекуцию, но тут кто-то навалился мне на плечи и зажал рот рукой, буквально вдавив обратно в лавку.
Вырвавшись из захвата, я возмущённо обернулась, но тут же встретилась с предостерегающим, испуганным взглядом соседки.
— Нет!!! — одними губами умоляюще шепнула она, вцепившись мне в запястье. — Молчи!!! Пожалуйста!!!
Ничего не понимая и больше не зная, как реагировать, я перевела взгляд на Марка.
Он уже не стоял на коленях, а просто лежал на полу, лицом вниз. Чёрную татуировку пламени на его спине изрисовывали глубокие кровавые борозды. Марк тяжело дышал, глотая воздух, словно рыба, вытащенная из воды. На какое-то мгновение мне показалось, что он вот-вот отдаст концы. Позабыв про чёртово полотенце, про нашу ссору и вообще про всё на свете, я в немом шоке наблюдала, как, вернув плети ректору, Джохар подхватил безвольное тело Марка под мышки и отволок к стене. Прошла секунда, и тело Маркуса исчезло, будто провалилось в скрытый портал.
— Сволочи! — сорвалось с моих губ, и прежде, чем я сумела с собой совладать, из глаз брызнули слёзы.
Тем временем ректор как ни в чём не бывало продолжил урок. Не в состоянии его слушать, я тихонько всхлипывала, закрыв лицо руками.
Кто-то легонько тронул меня за плечо.
— Записывай, иначе Маркусу опять влетит! — шепнули мне на ухо, выводя из ступора. — Потом поплачешь!
С трудом сдерживая рыдания, взяла лежавший передо мной лист бумаги и начала записывать. Строчки предательски расплывались перед глазами, а руки дрожали так, что вместо букв на листе вырисовывались одни каракули.
— Как я уже говорил, вас здесь ровно пятьдесят! — громко разглагольствовал ректор, расхаживая по мраморному залу кафедры. — И только четверо из вас превратятся в настоящих Кашири, удостоившись величайшей чести войти в императорскую семью. Эти девушки станут избранными — получат несметные богатства, почитание и неограниченную власть. С ними будут считаться, их будут прославлять, за их благоволение будут сражаться лучшие и самые знатные представители величайших родов империи! Стать императорской Кашири мечтает каждая женщина, рождавшаяся в Гвартариуме в любые времена. Поэтому так важен отбор, на котором будут учитываться все ваши достижения и неудачи. Я не хочу сейчас останавливаться на деталях вашего здесь обучения, а тем более на правилах поведения…
И тут ректор выразительно глянул прямо на меня.
— Скажу только, что в ваших интересах выполнять всё то, что советуют наставники. Они лучше всех знают законы империи, а также правила академии, и с удовольствием поделятся этими знаниями с вами. Если же вы посчитаете, что куратор, по каким-то причинам, не предоставляет вам полной информации, вы всегда можете обратиться напрямую ко мне, и я с удовольствием вам помогу, — ректор сделал паузу, обведя взглядом зал и, убедившись, что все записывают, продолжил: — На занятиях преподаватели научат вас всему, что необходимо знать потенциальной Кашири. Вы изучите: древний язык нашего мира, традиции, дипломатию, историю правящих рас, этикет; манеры, присущие аристократическим родам; танцы, принятые в высшем обществе, и, разумеется, Магию Пламени, что до этих пор хранилась в вас лишь в зачаточном состоянии. После окончания учёбы все девушки до единой пройдут инициацию с вашими кураторами, чтобы овладеть Магией и Духом Пламени в полной мере… Теперь, если у вас появились вопросы, я готов ответить на них. Обдумайте всё, не торопитесь. Каждая адептка имеет право только на один вопрос, и только сегодня. В другие дни я не позволю прерывать процесс обучения, и каждый вопрос будет расцениваться как неуважение к преподавателю. Ибо только невнимательность на уроке может служить поводом к повторению уже сказанного, а значит, подобное разгильдяйство наказуемо.
— Как мы должны обращаться к вам и к преподавателям? — раздался звонкий голос со второго ряда.
— Все вопросы, связанные с этикетом и правилами академии, вы должны уточнять со своим кураторам, — спокойно пояснил ректор. — Но раз вопрос был задан именно мне, я отвечу: ко мне вы можете обращаться «господин ректор» или «эфенди», но в отдельных случаях, если мы находимся в обществе, допустимо обращение по имени — Эмиран Аль Ифрит.
— Аль Ифрит — это фамилия или титул? — тот же звонкий голос.
— Второй вопрос недопустим, — оборвал ректор, холодно улыбнувшись. — Пери плохо меня слушала?
— Простите! — пискнула девушка, покраснев и опустив голову.
— Эфенди, вы сказали, что Кашири станут только четыре девушки, — подняв руку, заговорила брюнетка из моего ряда. — Но не сказали, что будет с остальными… Можете рассказать об этом поподробнее?
— Да. Несмотря на то, что все ответы по поводу Кашири будут даны вам на лекциях, я немного введу вас в курс дела уже сейчас. Итак: у нас есть два месяца до инициации и, соответственно, до финала, на котором решится ваша судьба. Однако, как правильно заметила Пери Мария, не всем повезёт дойти до финиша. Из пятидесяти претенденток двадцать пять отсеются уже через месяц, как непригодные. Их вернут туда, откуда они пришли.
— А остальные? — девушки, сидевшие в аудитории, начали рассеянно переглядываться.
— Это второй вопрос, Пери Мария! — жёстко оборвал ректор, зло сверкнув глазами. Девушка побледнела и, нервно тряхнув волосами, выдавила:
— Простите, эфенди!
— Следите за собой! Следующего рассеянного слушателя я накажу за непочтительность!
Все замолчали. В аудитории повисла гнетущая тишина.
— Раз все всё поняли, я продолжаю, — выждав несколько минут, вновь заговорил ректор. — Последующие четыре недели мы будем терять по пять претенденток. Выбывших в первую неделю перенаправят в заведение, осуществляющее подготовку по другому направлению. Эти Пери поступят в распоряжение к Силадам, где те сами выберут для них предназначение.
— Кто такие Силады? — рискнула задать вопрос следующая девушка.
— Силады — одна из многочисленных рас, проживающих в Гвартариуме. Их ещё называют Воздушными Магами. Более подробную информацию о расах нашего мира вы получите в процессе обучения. После второй недели выбывших претенденток направят под покровительство более сильных родов — Маридам. Они практикуют Магию Воды. Каждую неделю в ваших рядах будет оставаться всё меньше кандидаток на роль Кашири, но до окончания отбора и проведения инициации все Пери остаются в академии и продолжают обучение. Для тех, кто прошёл первые этапы отбора, начиная с третьей недели второго месяца обучения, правила ужесточатся, но зато появятся вознаграждения. Например, Пери, которые сойдут с дистанции после третьей недели обучения, смогут рассчитывать на одно желание, которое Совет Светлейших Магов обязуется выполнить. Но и это ещё не всё. Девушки получат возможность стать Жрицами в Храме Бездымного Пламени и удостоиться великой чести питать свои силы напрямую от его источника — таким образом, обретя бессмертие.
По аудитории пронёсся изумлённый ропот. Девушки всколыхнулись и зашумели, взволнованно обсуждая полученную информацию.
Только я сидела молча, угрюмо наблюдая за своими потенциальными соперницами, размышляя о том, что этот лысый старикашка не вызывает во мне никакого доверия, не говоря уже про уважение.
«Не нравится он мне! Не договаривает что-то, вот чувствую!»
Так и хотелось спросить: любезный, а в чём подвох? Я совершенно ничего не знала о мире, в котором оказалась, но кое-что всё же успела понять после общения с Марком. В этом мире солгать невозможно. Нет — конечно, возможно, но крайне нежелательно. Очевидно, это их непреложный закон, от которого зависит само существование мира. Как объяснил Марк, пока я валялась после перехода, сдыхая от слабости, ложь — это то, что загрязняет чистое Пламя, питающее мир. Ни одна магия не подчинится тебе, если ты не будешь сохранять в чистоте свои помыслы и деяния. Потому солгав хоть однажды, ты не только загрязнишь свою душу и обречёшь себя на проклятие, но и подпишешь себе смертный приговор. Не приемля грязи, Чистое Пламя захочет тебя очистить и просто сожжёт. Отсюда следовало, что ректор не лжёт. Наше будущее чётко определено, и увы, мы не сможем что-то изменить, кроме как попробовать взобраться на самый верх этой мрачной пирамиды. А то, что каждая девушка будет отчаянно сражаться за право стать Кашири — не вызывало никаких сомнений. Получить неограниченную власть, богатство, привилегии — лучше, чем вернуться в свой мир и помереть там от тоски либо отдать себя в распоряжение неведомых Силадов и Маридов. Что-то мне подсказывало, что ничего хорошего нас там ожидать не будет.
Размышляя об этом, я сделала себе мысленную заметку подробнее расспросить обо всём Марка, когда он… Сердце болезненно сжалось при воспоминании о несчастном парне. И что ещё хуже, я чувствовала себя виноватой в том, что с ним произошло. Ах, и зачем я стала спорить из-за этой чёртовой одежды?! Ну, нацепила бы на себя шаровары — что бы с меня убыло?! Кто ж знал, что здесь средневековье, мать твою! Но методы воспитания у них действенные, с этим не поспоришь! Вон как соседка вскинулась, видимо, уже разобралась, что к чему. Теперь бы и мне разобраться, пока не влипла ещё в какую-нибудь историю и не угробила своим поведением Марка! И хорошо бы ещё познакомиться с другими адептками — всё-таки вместе не так паршиво.
Скосив взгляд на соседку, незаметно подёргала её за край рукава. Она не обернулась. Просто качнула головой, прошептав: «Потом!»
Потом так потом. Я вздохнула, вновь сосредоточила всё внимание на старикашке, с видом венценосного монарха расхаживавшего вдоль трибун.
— Господин ректор, а как мы будем изучать магию, если в нас она пока спит? — раздался очередной вопрос от адепток, на который ректор благосклонно улыбнулся.
— Поздравляю! Вы задали единственный вопрос по существу, Пери Юлиана! И заработали первый золотой балл в свою копилку!
Девушка с короткой стрижкой и родинкой на щеке смутилась, расплывшись в довольной улыбке.
— Теперь отвечу, — бодро продолжил ректор, — Через несколько дней в нашей академии состоится бал в честь посвящения новых адепток Чистому Пламени. Да, вы не ослышались, Пери! Именно бал! Понимаю ваше недоумение, потому сразу хочу пояснить, что балу будет предшествовать поистине знаменательное событие. Каждая из вас пройдёт таинство, где ваша метка активизируются. Это означает, что заклятие, наложенное на вас при рождении, дабы сохранить в чистоте и неприкосновенности ваши тела, будет снято. Все ваши недуги спадут, и вы сможете веселиться и танцевать на балу до самого рассвета! После чего вас будет ждать выходной день, который вы вольны провести по своему усмотрению, как в Академии, так и вне её стен. Так же таинство Посвящения снимет ограничительные оковы не только с вашего тела, но и с ауры. И вы наконец обретёте то, что положено вам по праву рождения как представительницам магического мира Гвартариум! Вы обретёте Магию!
Аудитория взорвалась охами, ахами и аплодисментами, едва ректор кончил говорить. Девушки оживились, стали поздравлять друг друга, наперебой обсуждая потрясающую новость. Дав адепткам время переварить услышанное и немного порадоваться, ректор небрежно махнул рукой, и всеобщий гомон сразу прекратился.
— Что ж, после этого маленького отступления я готов продолжить повествование о том, что ожидает самых сильных, разумных и талантливых Пери, которые смогут достигнуть большего, чем их менее успешные соперницы, — посерьёзнев, заговорил ректор. — Итак, после трёх недель второго этапа отбора у нас останется десять претенденток на звание Кашири, а затем уйдут и ещё пять. Они также получат награду за свою стойкость и волю к победе. Им даруют право выбрать уже два желания, которые непременно будут исполнены. После чего всех пятерых Пери распределят по правящим домам Гвартариума, где их примут в свой род и даруют соответствующий титул. Таким образом, данные Пери никогда и ни в чём не будут больше нуждаться, — Эмиран Аль Ифрит сделал паузу, с удовлетворением наблюдая, как предвкушающе загораются глаза его слушательниц, затем продолжил: — И наконец, главное! Последняя пятёрка Пери, а если точнее: четыре из них, станут Императорскими Кашири и будут приняты в Семью самого Пресветлого Камрана Аль Малика! Они будут членами его высочайшей семьи, со всеми вытекающими отсюда благами. Более подробно о роли и привилегиях Кашири узнают лишь избранные Пери, и только после инициации. До тех пор никто из кураторов или преподавателей не имеет права обсуждать с вами тему Императорской семьи… И последнее… У каждой из вас наверняка сейчас вертится на языке: а что же станет с последней финалисткой, показавшей себя самой достойной из всех претенденток?.. Вы заинтригованы? Правильно! Потому что впервые за тысячу лет Император изменил условия отбора. Дело в том, что сейчас он не только отбирает в свой род Кашири, но и выбирает себе императрицу! Последняя Пери в этом отборе… станет его женой!..
— Интересно, а куда делась предыдущая жена? — зло буркнула я себе под нос, прежде чем аудитория взорвалась восторженными воплями очумевших от радости девушек.
— На этом вводную лекцию я считаю оконченной! — объявил ректор, изобразив на губах нечто подобие улыбки. — Можете вернуться в свои апартаменты и, по желанию, переодеться в форму академии… Все, кроме Пери Таисии! — уточнил он, снова взглянув на меня. — Раз ей так нравится полотенце, пусть ходит в нём ещё три дня!
— Сволочь! — прошипела я, ощущая, как от ярости заполыхали щеки и потемнело в глазах. Однако решила, что не доставлю удовольствия старому извращенцу и ничем не выдам своего бешенства, буквально клокотавшего в груди. Поэтому мужественно проглотила навернувшиеся злые слёзы и, даже не взглянув на кафедру, молча взяла со стола листок с каракулями и встала.
И вот здесь возникла ещё одна проблема, решить которую я была не в состоянии. Зорки подходили к своим Пери, подхватывали их на руки и один за другим исчезали прямо на глазах. Уже через пару минут из студенток я осталась в аудитории одна, лишь в компании с лысым диктатором.
Эмиран Аль Ифрит всё ещё стоял за кафедрой и, сложив руки на груди, наблюдал за мной с холодной и, как мне показалось, мстительной усмешкой. Это так взбесило, что позабыв об осторожности, я уставилась на него, вызывающе улыбнувшись в ответ.
— Что вы не уходите, Пери? — съязвил старый перечник, недобро сузив зрачки. — Может, у вас есть ко мне вопросы?
— Да, — рыкнула в ответ, вдруг сообразив, что у меня с собой нет даже моей верной клюки и, судя по всему, мне придётся просто ползти до своей комнаты. — Я не знаю дороги до апартаментов, эфенди, — решила идти напролом. — Не могли бы вы мне помочь? — и расцвела в обворожительной улыбке прежде, чем старый пень опомнился.
— Я — ректор, деточка, а не Зорк, — между тем так же театрально улыбнулся он в ответ. — Если не можете идти сами, дождитесь вашего куратора. Когда поправится — он вас переместит.
— Благодарю, эфенди, — процедила я сквозь зубы, намертво приклеив к лицу фальшивую покорность. — Тогда может, позволите мне подождать его здесь?
— Нет. В коридоре, — и он многозначительно кивнул мне на дверь.
Еще почитать:
Планета t3, помойка, часть 2
Хроники Хаоса — Селеста
Потомок пламени
Сумеречное королевство — Сумеречное королевство
«
»
