Роджер прикрыл глаза и все глядел на девочку со смешными кудрявыми хвостиками, бродившую в воде в поисках красивых камушков. Милые пухленькие ручонки, быстрый взгляд большущих глаз и теплая, детская кожа, солоноватая на вкус, если ее поцеловать…

-И что же ты сказал ей, чудо-гонщик? – спросил Роджер, не открывая глаз.

-Ну… начал жевать что-то про любовь… Я, вот и именно, гонщик, а не сказочник! Но она сама все поняла.

Роджер открыл глаза и посмотрел на Стюарта.

-Она сказала тебе что-то тогда?

-Сказала… Правда, я не уверен, что помню все дословно. Малышкой она много чего интересного болтала! Все не упомнишь… Замолчала она после моих корявых объяснений, уселась на камень, прямо, как та Русалочка, и стала камешки свои в воду бросать. Булькала ими, булькала, а потом спрыгнула и подошла ко мне.

-Выходит… не стоит ничего отдавать за любовь? Ведь Русалочка ходила, как по горящим углям, она голос отдала, а потом и вовсе умерла… А принц так ничего и не понял. Значит, не надо, да? Все равно, не поймет?

Лилибет стояла прямо надо мной, лежавшим на животе, и все мои шрамы оказались перед ней, как на ладони.

-Я думаю, детка, — ответил я медленно, — что отдавать надо… Все равно, придется. Так уж выходит по жизни, что за все самое лучшее, самое прекрасное и дорогое приходится заплатить…

-Денюжкой? Как в магазине? – удивилась она.

-О, нет, Лилибет!.. Хотя, иногда да, люди отдают огромные деньги, что бы, например, сделать дорогую операцию и спасти жизнь близкому человеку. Для этого они продают свои дома и все ценное, что в них есть… А вообще, я имел в виду все, что дорого человеку, и это не обязательно вещи, деньги… Но ты поймешь это, когда подрастешь…