Внушение подействовало, а агрессия осталась и вместе с пубертатом нашла себе новую цель – девочки.

На Валентину Петровну посыпался новый шквал обвинений.

«Он всех облапал и даже меня, — покраснела директриса, — надо что-то делать».

Валентина Петровна не могла допустить официальных диагнозов и силами благотворителей, построила свою клинику со школой. Как горшок не назови, «психа» оставалась «психой» и из жизни младшего сына окончательно исчезли другие дети.

Муж-инженер, ничего не мыслящий в желаниях Валентины Петровны, не смог противостоять махине гуманизма и был раздавлен ею пожизненным исключением из жизни младшего сына.

Расставание прошло для нее безболезненно. Ей уже не надо было уделять много времени семье. Младший был при ней, а старший отдан на откуп родственникам и няням.

Она построила и возглавила Систему, в связи с чем из экономиста превратилась в общественного деятеля, предложившего миру новый путь интеграции и решения важных проблем на государственном уровне.

Система работала отлажено. Смазанные государственными дотациями и инъекциями богатых родителей девиантных отпрысков, шестеренки выявления, захвата и изъятия работали без сбоев.

И вот теперь появилась она. Сын не зря назвал ее Разрушительницей. Эта мадам вломилась в ее детище и теперь пыталась вырвать из механизма не завалившийся болтик, а фундамент. Если сын сбежит – это будет крах всей ее работы.