Прилегающие к королевскому дворцу Далаги улицы были также пустынны, как и весь остальной город. Однако в воздухе чувствовалась напряженная атмосфера. Дома знати, которые когда-то строили как можно ближе к дворцу, были наполовину разрушены – то были последствия прорыва нечисти из Великого Разлома. Обвалившиеся стены, демонстрирующие разруху внутренней обстановки возвышались над взрытой брусчаткой мостовой. На сохранившихся кусках резных заборов виднелись следы пребывания нечисти: кривые рисунки, неизвестные надписи и обглоданные кости подземных животных.
Гномы и люди двигались, прижимаясь к заборам и стенам домов, а где то было возможно, и вовсе пробираясь по придомовым территориям. Двыра и одного из лучников – худого, ловкого Мрея – отправили вперед для разведки местности.
Громада старого дворца казалась спящим великаном, притулившимся на самом краю пропасти – Великого Разлома. Внутри у Халы все сжималось, когда она смотрела на это огромное строение перед собой. Гномы привыкли расти вглубь, а не вширь. По литературным данным площадь королевского дворца в Гырнуре гораздо больше дворца Далаги, однако большая часть дома Халы скрыта в горной породе, и она никогда не задумывалась над тем, насколько он огромный.
Принцесса старалась не думать о том, что ждет их впереди. Может статься, что их атакуют градом стрел, едва они приблизятся ко дворцу. И тогда поход закончится, едва не успев начаться. А может, дворец окажется таким же пустым, как и вся Далага? Может, нечисть на самом деле стекается вовсе не во дворец, а на дно Великого Разлома?
Вскоре отряд решил остановиться на небольшую передышку, спрятавшись в одном из домов. Люди отправились наверх дома, чтобы поживиться чем-нибудь, Энна осталась с Миглардом у входа в дом. А Хала и Янир направились на кухню, чтобы поискать что-нибудь съестное.
— Что мы будем делать, когда войдем во дворец?- спросила Хала, встав около очага. Она с интересом оглядывалась по сторонам – быт гномов прежних дней был ей интересен.
Янир открывал сундуки, расставленные вдоль стен. Сундуки были кованые, изящные, по самой последней далагской моде.
— Знаешь, главное, не умереть,- хмыкнул Янир.- Остальное – мелочи жизни.
Хала скривила губы.
— Это философия Поверхности такая?- спросила она.
— Что?- Янир недоуменно поднял голову.
— Ничего,- принцесса отвернулась.
Помолчав какое-то время, она снова задала вопрос:
— Значит, мы войдем во дворец и просто пробежимся по коридорам, стараясь не подпалить свою шкуру?
Янир открыл последний из сундуков и, обнаружив его пустым, хмыкнул.
— Все вычистили, сволочи,- пробормотал он, а затем повернулся к Хале.- Ну получается, что да, делаем, как ты сказала.
Хала вздохнула и отправилась к выходу из кухни, но на половине пути ее схватил за руку Янир. Страж Поверхности заглянул ей в глаза и быстро отвел свои.
Хала ощутила, как болезненно защемило сердце.
— Янир, ты сильно изменился на Поверхности,- промолвила она. В памяти Халы всплыл образ молодого амбициозного стражника, поправляющего ее руки в стойке с мечом.
— Ты в этом так уверена?- спросил Страж Поверхности.
Хала ничего не ответила, но эти слова больно резанули ее по сердцу. Она надеялась… на что? На роман во время опасной миссии? Глупости какие. Да и прошло очень много лет.
— Хорошим вариантом будет пропустить людей вперед, когда мы окажемся во дворце,- промолвила она, переводя тему.
Янир посмотрел на нее внимательным взглядом и медленно кивнул. Странное выражение плескалось на дне его глаз.
Вскоре снялись с места и отправились дальше. Янир шагал впереди рядом с Айненом – маленький, смешной, едва доходящий большому человеку до груди, — а Хала, пристроилась позади, приглядывая за Энной. Нарайял шагала прямо за спиной принцессы, что немало нервировало ее.
Оставалось пересечь буквально две улочки, пробы оказаться на большой широкой мостовой, пробегающей по самой границе Великого Разлома. Обычно из глубоких провалов в породе веет холодом – это известно любому гному. Однако Великий Разлом дышал жаром. Даже находясь в нескольких сотнях метров от него, путники все равно ощущали, как по спинам скатывается пот.
— Бабушка никогда не говорила, что здесь настолько жарко, — пробормотала Энна.
— Раньше такого могло и не быть,- промолвила Хала. – Мне кажется, это связано с тем, что здесь творится.
— Думаешь, в глубине Великого Разлома поселился огромный дракон, которого мучает отрыжка?
Хала подавила улыбку в уголках своих губ. Подруга всегда умела разрядить обстановку парой умелых фраз.
Тем не менее, а проблема действительно становилась серьезной. Если толстокожие гномы, привычные к перепадам температур в толще своих гор, испытывали от жара лишь легкий дискомфорт, то люди обливались потом, пыхтели и едва дышали. В конце концов они и вовсе остановились и Нарайял стала совершать странные движения руками и головой – она плела заклинание, призванное защитить ее спутников от жара пропасти. Хала не без удовольствия подумала о том, что может статься, что люди и вовсе передумают заходить во дворец Далаги.
До сворота на улицу перед дворцом дошли спокойно и остановились в тени разрушенного забора. Здесь гномьи дома были очень высокие, порой даже по четыре этажа высотой. На сохранившихся частях стен виднелись резные узоры, изящные, изображающие неведомые формы и фигуры. У одного из ближайших домов виднелся высокий шпиль, уходящий далеко вверх – к самому потолку пещеры. Назначение этого шпиля оставалось не совсем понятным. Но Хала знала, что в Далаге этот дом был известным – на старых гравюрах и гобеленах часто встречалось его изображение в качестве символа города.
Дворец громадой висел над ними, разглядывая множеством крошечных черных глаз-окон. Ни одно из окошек не отдавало даже слабым отблеском света или намеком на движение там, внутри.
Город молчал и с каждым мгновением это молчание пугало все больше.
Вскоре к отряду вернулись Двыр и Мрей. Человек и гном шли на расстоянии друг от друга, не обмениваясь ни единым взглядом. Янир и Айнен встретили их первыми.
— Чисто,- промолвил Двыр. Его слова дублировала краткая реплика человека.
Тогда весь отряд переглянулся и медленно, мрачно кивнул. Пришло время сделать очень важный шаг вперед, в неизвестность. Хале понравилась решительность людей, лица которых ни на миг не дрогнули.
Прежде чем отправиться дальше, Янир попросил свой отряд собраться рядом и, морща лоб, сообщил:
— Мы с Айненом посовещались и решили, что дальше отправимся под пологом невидимости. Так будет наиболее безопасно.
Хала эту идею не оценила. Ей мигом вспомнился пронизывающий холод подземной реки, в которой она оказалась из-за Мигларда и его «исследовательского интереса». Она, как и любой уважающий себя гном, боялась и презирала магию. Однако ей пришлось, скрипя зубами, кивнуть.
Янир, увидев этот кивок, опустил напряженные плечи и слегка улыбнулся.
— А кто будет плести заклинание?- спросила Энна.- Нарайял?
— Да, с помощью Мигларда.
Внутри Халы все заледенело.
— Нет,- сказала она.- Я не согласна. Я пойду без прикрытия.
— Хала,- Страж Поверхности укоризненно посмотрел на нее.- Нарайял и так удерживает сейчас заклинание, которое не дает нашим спутникам спечься заживо. Там, на Поверхности она… очень сильный маг, но она быстро истощит свои силы, если так продолжит дальше. Она не сможет подстраховать нас там, внутри.
— Я так понимаю, что она просто позаимствует силы у этого человека,- пришел внезапно на помощь Двыр.
— Да,- Янир закивал головой.- Миглард только поделится своей силой.
Энна пришла в возбуждение. До этого она слушала вяло, будто бы и не ей предстояло идти вместе со всеми в логово нечисти.
— Я хочу на это посмотреть,- выпалила Чтица Рун.
Хала сдалась. Махнула рукой и отошла в сторону, показывая что готова на что угодно.
По знаку Айнена все присутствующие сгруппировались, Нарайял обошла всех кругом, затем остановилась рядом с главой человеческого отряда. Тот легким движением руки схватил Мигларда, который до того был зажат между Лиминаром и Зигхардом, и швырнул его под ноги женщины. С плененным магом не церемонились – почему его до сих пор оставляли в живых, было загадкой для всех членов отряда. Нарайял тем временем воздела руки над головой Мигларда и рывкообразными движениями начала вытягивать из него нечто. Это напоминало серебристо-голубые нити, кто тянулись из головы и плеч человеческого мага.
Энна издала громкий вздох.
Нарайял, собрав полученный комок энергии, едва заметными взмахами сформировала из него аккуратный фиолетовый шар, подсветивший лицо женщины-мага ужасающим светом, разбила его одним движением. Осколки магического шара разлетелись к каждому из членов отряда.
Это совершенно не походило на тот покров невидимости, что сделал Миглард, когда гномы проходили мимо логова гоблинов там, на Древнем Тракте.
— Нас будут слышать под этим покровом?- спросила Хала.
— Нет,- Янир покачал головой.- Ни слышать, ни видеть, ни чуять. Нечисть увидит нас под этим пологом, только если мы подойдем близко и щелкнем по носу.
— Мощно.
— На Поверхности женщины обладают гораздо более сильной магией, чем мужчины,- пробормотала Энна. В ее руках снова был осколок горного хрусталя, через который она осматривала свое тело и восхищенно цокала языком.
— И платят за это немалую цену,- Янир скривил губы.- Выдвигаемся.
Путники осторожно, выстроившись в длинную цепочку, вышли из-за поворота и оказались прямо перед дворцом Далаги.
Огромное белое здание молча взирало на них черными глазами. Здание состояло из множества призматических элементов, прилепленных друг к другу и иногда соединяемых крошечными мостикам. За длинной боковой стеной зияла пустота Великого Разлома. Казалось ли, но оттуда, из глубины, будто вырывалось слабое красноватое свечение. Становилось невыносимо жарко.
Дворец не имел никаких защитных сооружений и в целом казался очередным домом у края улицы. Хала читала, что ее прадед Хрыр был сторонником открытого отношения к собственным гражданам. Он пытался показать эту открытость во всем: ходил без охраны на публичные мероприятия, оставлял открытым окно своих покоев и даже велел разобрать высокий забор, когда-то ограждавший дворец от всего остального города. Погиб он весьма глупо, вывалившись в то самое открытое окно собственных покоев. Причины этого происшествия так и остались невыясненными, однако многие были уверены, что постарался властолюбивый сын покойного короля.
Ворота дворца были широкие, одностворчатые, поднимавшиеся вверх тяжелым механизмом, спрятанным внутри дворца. Однако в большом воротном полотне была проделана еще одна дверь – небольшого размера, но достаточно широкая, чтобы в нее могли пройти два гнома рядом. Большие ворота открывались во дворец в официальные часы приема, тогда как маленькая дверь служила входом для короля и его приближенных во все остальное время.
В данный момент обе двери были наглухо закрыты. Айнен неуверенно поманил всех вперед и отправился аккуратной, медленной походкой. Янир вышагивал рядом, озираясь по сторонам. Оказавшись у самых ворот, предводители отряда замерли. Отряд неуклюже столпился рядом, переминаясь с ноги на ногу.
— Мы можем там войти,- прошептала Хала.
Она ткнула Янира в плечо и указала на угол дворца, выходящий к самому краю Великого Разлома.
— Провал,- возразил Айнен и затряс головой.
— Там женская дверь, вот зарубки.
Хала указала на гладкий, идеально обработанный, камень стены, на котором виднелись две едва заметные диагональные полосы. Верхний край насечек указывал в сторону угла дворца на краю Великого Разлома.
Предводитель людей недоуменно цокнул.
— Пойдем проверим,- бросил Янир и зашагал вперед.
Два гнома отправились на разведку, оставив за спиной спутников. Хала шла впереди, прижимаясь к самой стене. Дорогой она ощупывала мельчайшие неровности стены, полученных от времени, сточившего ее, и множества женских плеч, отиравших стену по пути к входу во дворец. Расположение женской двери казалось здесь нелогичным. Чтобы попасть к женской двери, гномихам предстояло преодолеть главные ворота и только потом оказаться у своего входа. Однако, возможно, раньше эту проблему решали ограждения. А во времена деда Халы женские двери уже начали терять свою актуальность и прежнюю значимость.
Порода, на которой возводили дворец Далаги, постепенно начала осыпаться – от давления ли построек, от недостатка ли укрепления и ухода – было неясно, но угол дворца, который необходимо преодололеть чтобы выйти к женской двери стоял совсем на узком пятачке земли – буквально в ширину ступни. Хала осторожно вытянула шею, придерживаясь за стену, и оценила обстановку. Дверь, совсем крошечная, была в нескольких шагах и, на счастье, в стену были вделаны несколько металлических колец – очевидно, чтобы гномихи смогли придерживаться по дороге. Потрясающая заботливость.
— Все хорошо,- сказала Хала через плечо.- Здесь можно прийти и есть, где ухватиться. Я пройду туда и попробую открыть дверь.
Янир снял со спины арбалет и зарядил его.
— Я посторожу тебя.
Хала кивнула, подавив странную улыбку в уголках губ. Ухватившись за кольцо с другой стороны угла, она быстро скрылась из виду.
Порода под ногами была твердая и горячая – это ощущалось даже через подошвы обуви. Жар Великого Разлома дышал Хале в спину, она мгновенно покрылась потом. Вместе с потом пришел страх. Впервые с выхода из Гырнура Хала ощутила всепоглощающий страх перед Великим Разломом.
По легендам Великий Разлом – это бесконечный провал под одной из самых высоких гор мира. Чем ниже спускаешься в Разлом, тем больше сокровищ можешь найти, тем более ценные материалы встречаются. Это привлекло первых гномов, которые начали строить Далагу около Разлома. Сначала они спускались вниз боязливо, на веревках. Культура росла, технологии улучшались, и гномы создали систему подъемников, которые возили рудокопов вверх и вниз. По слухам, перед самым Падением Далаги гномы преодолели порог в две тысячи метров, и нашли большую жилу необычного золота, обладающего магическими свойствами. Первую пробу золота доставили во дворец, чтобы показать королю и его мастерам. Золото было кроваво-красного цвета, оно светилось и тянуло всех к себе. Король, дед Халы, забрал золото в свою спальню. А ночью того же дня полчища нечисти вышли из Великого Разлома во главе со Жруном. Кровавое золото после Падения никто не видел, но среди ремесленников до сих пор находятся чудаки, которые мечтают получить хотя бы кусочек. А некоторые, ушлые, пытаются выдать свои изделия как те, что содержат то самое кровавое золото. Король Хейн, отец Халы, однажды сказал своей дочери про кровавое золото так: «Оно стало крушением нашего народа».
Хала набрала полную грудь раскаленного, пахнущего серой и горячим металлом воздуха и медленно выдохнула. Рывком перебралась к следующему кольцу, а затем отпустила его. Здесь порода была шире и позволяла стоять на ногах вполне уверенно, а дальше и вовсе расширялась, превращаясь в широкую галерею вдоль края Великого Разлома. Местами даже виднелись остатки изящного каменного парапета.
Женская дверь была по ширине плеч Халы, в высоту – на половину головы больше. Принцесса схватилась за кованую ручку и слегка дернула ее на себя. Дверь не поддалась, однако от большего усилия слегка скрипнула и таки открылась. За дверью было темно, тихо и пахло многолетней пылью.
Хала через плечо оглянулась на Янира. Он выглядывал из-за угла дворца, направив арбалет прямо перед собой.
— Можно идти,- принцесса махнула рукой.
Янир кивнул и что-то крикнул через плечо. Затем пошел первым.
— Осторожнее, камень горячий и скользкий!
Когда Янир оказался рядом с Халой, она дождалась появления следующего путника – ловкого Мрея, легко перескочившего угол дворца,- сделала знак Стражу Поверхности и вошла в темный провал женской двери. Янир быстро вошел следом.
За женской дверью было настолько темно, что даже гномье зрение едва различало очертания обстановки. Угадывалось небольшое узкое пространство, дверь напротив и по левую руку – крутая лестница наверх. Справа стоял низкий сундук и на стене что-то висело. Когда на выступе породы оказался Мрей со своим факелом, в отсветах пламени Хала различила гобелен на стене, изображающий высокую толстую гномиху в окружении четверых мальчишек. Это была супруга прадеда Халы, почтенная королева Ирха – чрезвычайно плодовитая гномиха, подарившая своему мужу шестерых сыновей и ни одной дочери. Двое мальчишек умерли в младенчестве и не попали на гобелен. Еще трое не пережили борьбы за трон отца. Остался самый старший и самый хитрый – дед Халы. Что же до Ирхи – ее почитали и ставили в пример многим гномихам. Няньки принцессы Халы частенько рассказывали той истории о королеве прошлого.
— Ирха,- пробормотала Хала.
— А?- Янир повернул голову к гобелену.- Это та королева, которую во время Падения Далаги забыли во дворце?
— Ага.
Ирху действительно просто забыли во дворце. Не смотря на всю свою открытость перед народом прадед Халы тщательно оберегал свою дражайшую супругу: он редко выпускал ее в город, а во дворце позволял ходить лишь по покоям. Он ревновал ее ко всем и боялся сглаза – король мечтал о десяти сыновьях – поэтому запирал супругу на замок в роскошных покоях. После смены власти сын Хрыра не изменил привычкам отца и запирал собственную мать, как будто и вовсе забывая о ее существовании. Ключи были только у короля и старшей служанки. Ясное дело, в суматохе нашествия нечисти никто почему-то и не вспомнил о несчастной королеве, оставшейся в собственной спальне.
Хала тряхнула головой, подошла к двери напротив входа и внимательно прислушалась. С той стороны доносились едва различимые шорохи и пощелкивания.
— Там есть нечисть, но совсем мало,- поделилась наблюдениями принцесса.
— Угу.
Хала оглянулась – на уступе собирались люди, рассредоточиваясь вдоль уступа, Энны и Двыра видно не было – и пожала плечами.
— Мы можем пойти наверх, нечисть могла не разнюхать про потайные коридоры и лестницы,- предложила Хала.
— А если разнюхала, то мы можем оказаться в ловушке в узком проходе,- возразил Янир.
— А за дверью может быть огромное пространство, куда при малейшем шорохе стечется вся нечисть. И Жрун.
Янир нахмурился и вышел наружу, бросив напоследок:
— Сейчас обсудим с Айненом.
Хала почувствовала себя оскорбленной. Янир четко дал ей понять свое место, чуть ли не в открытую сказав, что она не будет участвовать в принятии решений. Принцесса поджала губы и села на нижние ступеньки лестницы. Больше не хотелось слушать, что происходит на карнизе. Вскоре подошла Энна и молча села рядом, опершись о плечо подруги. Вместе они смотрели на изображение прославленной женщины своего народа и тихо ненавидели ее.
Айнен с Яниром спорили. Сначала они переговаривались тихо, стоя на входе в женскую дверь, однако затем начали повышать голоса, возражая друг другу. Люди внимательно их слушали. Затем Страж Поверхности недовольно цыкнул и что-то на низких тонах пробормотал. Синеглазый гигант-человек кивнул, покосившись на своих людей, и что-то пробормотал. Предводители двух отрядов пожали друг другу руки.
— Мы решили разделиться,- промолвил Янир, приблизившись к лестнице. За ним следовал Двыр. Люди же сгрудились снаружи, на уступе.
— Поссорились?- хмыкнула Хала. От людей она ничего другого и не ожидала.
— Нет, разошлись во мнениях. Каждый из нас получил свое: мы – сопровождение, они – путь ко дворцу.
— Это было изначально невыгодное сотрудничество,- произнес Двыр.- Бессмысленное, вернее.
Янир не ответил. Однако в это время вошел Айнен и швырнул Мигларда под ноги гномам. Маг вяло возмутился, но шевельнуться не посмел и даже не смотрел на предводителя людей.
Айнен что-то сказал и с легким поклоном удалился.
Янир вздохнул.
— Люди сочли долг Мигларда оплаченным и решили отдать его нам. Чтобы мы предали его правосудию за преступления.
Энна просияла, а Хала поморщилась.
— Натащили золота из домов и довольны?- прокомментировала она.
— Так и куда мы идем дальше?- деловито спросил Двыр.- Что ты решил?
Янир коротко глянул на Халу и ответил:
— Пойдем пока что по лестнице. Мы не сможем отразить прямое нападение, если выйдем на свет. А через женские коридоры все же сможем разведать обстановку.
Хала тут же с готовностью поднялась на ноги. Она была рада возможности действовать до поры скрытно. Лезть на рожон в логове нечисти – самоубийство.
— Куда пойдут люди?- спросила принцесса.
— Они ходят пройтись по карнизу, посмотреть что дальше. А потом может вернутся в город,- Янир пожал плечами.- Айнен не хочет рисковать просто так. Ладно, ребята, надо идти. Двыр, Энна, присмотрите за Миглардом. Хала пойдет впереди, раз ей знакомы тонкости этих… конструкций. Я буду замыкать.
За время пути даже взбалмошная Энна привыкла слушаться приказов относительно построения отряда, поэтому отряд быстро занял свои позиции. Хала поднялась на середину лестницы, дождалась, когда Энна поднимет Мигларда, бормоча ему совсем простые слова на гномьем языке вроде: «Хорошо» и «Идти», а Двыр и Янир выстроятся цепочкой и стала подниматься вверх.
Несмотря на размеры дворца Далаги женские коридоры и лестницы в нем были такими же узкими, как и в доме какого-нибудь придворного средней руки. Первая лестница вывела их в узкий кишкообразный коридор, занавешенный с обеих сторон пыльными коврами. В нем не было дверей или окон, но от внешней стены доносились звуки нечисти – чавкающие, вопящие, свистящие. Коридор закончился вскоре еще одной лестницей, ведущей вверх и вниз. Хала выбрала направление наверх, сочтя, что женские покои на верхних этажах гораздо предпочтительнее кухонных помещений.
Человеку в тесных коридорах, предназначенных для миниатюрных гномих, приходилось несладко. На лестнице и в коридорах ему приходилось протискиваться полубоком и согнув ноги. Лицо выглядело несчастным, а длинный нос как будто бы даже крючком загнулся. Зато рядом с ним неизменно оказывалась Энна, подталкивающая вперед и дающая опереться на свое плечо. Хале не нравилась эта ситуация, а у Двыра и Янира ехидно поблескивали глаза.
Второй лестничный пролет вывел гномов в длинный коридор. По одну сторону его было две двери, а оканчивался он поворотом направо и очередным углублением лестницы. В коридоре было достаточно тихо, только откуда-то издалека доносилось едва уловимое шипение. Дойдя до середины коридора, Хала оглянулась на своих спутников. Миглард присел на корточки, чтобы отдохнуть, Энна изучала обстановку, а Двыр с Яниром внимательно прислушивались.
— Нужно идти дальше,- прошептала Хала, приблизившись к Стражу Поверхности.- За этими дверьми скорее всего совсем небольшие служебные помещения, слишком близко они к выходу. Выше должны быть спальни, а вот дальше по этому коридору вполне может оказаться выход в какую-нибудь библиотеку или малую столовую, соединенную с основным дворцом. Мы сможем разведать обстановку.
Янир кивнул и жестом велел двигаться дальше.
После сворота направо звуки за стенами стали во сто крат громче. Они смешивались в единую какофонию звуков, в которой невозможно было различить, какая именно нечисть издает этот отвратительный звук. Казалось, будто буквально перед гномами происходит жуткая оргия нечисти разных видов, форм и размеров. Хала сжала зубы и отправилась дальше.
Коридор вел прямо, не имея никаких ответвлений или дверей, а затем вновь резко свернул направо. Но и за этим поворотом ничего не было. Они огибали какое-то большое, наполненное нечистью помещение.
Хала догадывалась, куда они идут, и этого холодный пот прошибал ее.
Вскоре показался впереди еще один поворот. Гул из-за стен нарастал. Нечто жуткое приближалось к путникам.
— Может, мы развернемся?- тихонько пропищала Энна из-за спины. Голос Чтицы Рун дрожал, впервые за все путешествие она была настолько напугана.
— Я могу пройти вперед и разведать обстановку,- промолвил Двыр.
— Нет,- отрезал Янир.- Идем дальше, как есть. Не забывайте, мы под пологом невидимости.
— А как долго он на нас продержится?- Хала уже позабыла об этом.
— Не знаю.
Принцесса качнула головой и двинулась дальше. За поворот она заходила с трепетом в сердце и скрепя его. Она знала, что увидит и боялась этого.
В соседнем коридоре оказалось небольшое окошко, выводящее в большой зал и лестница вниз. Когда-то это был путь королевы к своему крошечному трону.
