Уголок возле купе проводницы всегда зачаровывал меня интимностью атмосферы. Там особенно падает свет, образуя тень, которая будто скрывает тебя от глаз других пассажиров и позволяет насладиться мерным стуком колес и проносящейся за окном природой; туда не доносятся ни шум плацкарта, ни запах еды; там ты один, проживающий то мгновение, которое стоит нескольких лет жизни. Я ни о чем не думал — там исчезает влияние разума и прекращается движениемыслей по канатикам-нервам. Но моё тихоебезумие прервала моя соседка, вставшая рядом.
— Я тоже люблю это место, — шептала она застенчиво. — Здесь очень спокойно, правда?
— Будто исчезаешь из обычного мира,забываешь проблемы и невзгоды, а в голове —пустота.
— А ещё никто не мешает смотреть на поля, где кормятся коровы и овцы. Я всегда умиляюсь им.
— Никто не мешает? А тебе обычно попадаются буйные соседи? — я пытался шутить.
— У меня два младших брата и сестра совсем ещё малышка — помогаю маме с ними, — она говорила искренне и не пыталась пожаловаться на свою жизнь, а, наоборот, гордилась силой своего характера. — Папа ушёл из семьи несколько месяцев назад.
— Впервые едешь одна? — я замялся и хотел, чтобы она скорее забыла мою шутку.
— Да, и меня это очень волнует… Поэтому я так разнервничалась, когда ты предложил познакомиться, — она опустила глаза и переплела пальцы. Я влюбился в её детскую наивности.
— Миша, — с улыбкой я протянул ей руку.
