Они  смотрели  на  мигающие  лампочки  и  видеоэкраны  мониторов, показывающих  работу  самой  станции, и  все  что  еще  могло  тут  работать  после  глобальной  практически  катастрофической  аварии. 

  Здесь  были  и  часы, почти такие  же, как  в  том  переходном  длинном  полутемном  с  аварийным  освещением  коридоре. И  была  та  же  дата  и  тоже  время. Все  совпадало.

  Особое  место  здесь  занимал  видеоэкран  работы  ядерной  установки  станции, от  которого  шла  энергия  и  на  агрегаты  завода  по  добыче  дейтерия. Но  реактор  был  замкнут  на  работу  только  со  станцией. Это было  сделано  уже  после  катастрофы. И  сам  реактор  был  введен  в  полусонное  рабочее  состояние.

— Они  должны  контролировать  силу  подачи  тока  от  генераторов  и  практически  вручную, переключая  режимы  напряжения  с  главного  пульта  управления  станцией. Дабы  избежать  перегрева  стержней  и  следить  за  охладителями  реактора. Если  верить  моим  соображениям. Тут  именно  так.

— Как  они  вообще  не  взорвались  при  том  кинетическом  волновом  гидроударе?  — произнесла  стоя  уже  у пульта  управления  станцией   вместе  с  Анатолием  Красиковым  врач  Ольга  Ладога.

— У  меня  есть  ключ  от  главного  пульта  управления  заводом  и  станцией. Шифры  и  коды  всех  систем  от   их  шефа  Кашински — произнес  Ольге  Ладоге  Анатолий  Красиков – Но, думаю, лучше  сначала  поискать  команду. И  самого  старшего  здесь. И  не  лезть  со  своим, пока  уставом  в  дела  тех, кто тут  работает. Им  такое  вмешательство  может  не  понравиться.