Между пролётами лестницы Сикорски притормозил, зажал меня в угол и принялся грозно шипеть:

— Не вздумай выкинуть какой-нибудь хуйни, Блэйк! Сиди и кивай. Понял?!

Угу. Тут я, конечно, догадался.

Поскольку я знал, что искать, то сознание Эрика почувствовал ещё перед дверью. Тяжёлое чёрное облако.

В парадный зал, где проходят преимущественно награждения и изредка — трибуналы, мы зашли чинно, благородно, как и положено руководству. Народу полный зал — быстро сбежались. На обвиняемого я не смотрел — и так всё понятно, не стоит одному мутанту бросаться к другому будто курица-наседка, это не порадует обычных людей, — просто занял своё место в первом ряду перед столом трибунала.

Но когда дошли до обвинения, я не выдержал и покосился на Эрика. Рехнуться можно, шесть человек! Нет, ну я понимаю — одного убить случайно, ну двоих — можно не рассчитать силы, особенно если ты мутант. Но переломать кости шестерым — при этом одному из них вырвать сердце и съесть, что за больная херня?! — это нужно умудриться.

Вспомнил нашу с ним первую вылазку. Хм, в принципе, я-то сам не давал ему шанса проявить себя — рассудил, что он тихоня, которого нужно опекать, и требовал не высовывать носа из-за моей спины. А он, видимо, не такой ягнёночек, каким выглядит. Точнее, сейчас он выглядит вообще как чёрт знает что — я даже отсюда чувствую запах крови.

Свидетелей нет, камер в общей спальне, конечно, тоже нет. На записи из коридора видно, что мой помощник заходит в помещение, вскоре за ним — те самые шестеро, известная компашка, на каждые выходные вляпывались в неприятности, — а через некоторое время выходит один Эрик, перемазанный кровью. Судя по тому, что сейчас лицо чистое, он умылся, но растрёпанные белые волосы тут и там склеены тёмным — видимо, убирал их окровавленными пальцами.