Перед вторым уроком Шварц наведался в кружок «Естествовед». Дверь оказалась закрыта, и он подумал попросить Киру сделать дубликаты найденных ключей технички.
В приступе усталости съехав спиной по стене, Слава приобнял свой рюкзак и закрыл глаза. Хождение в гости отвлекло его от домашнего задания, и химию пришлось делать после полуночи. Он всегда старался выполнить все задания на неделю как можно раньше. Привычку пришлось воспитывать из-за частых проблем с непосредственной деятельностью ребят в школе и за ее стенами.
Свистящий звук кроссовок пробудил Шварца от минутной дремы, это были белые диси. В коридоре стала различима высокая фигура химика в белой футболке и бежевых штанах. Прописанным в уставе требованиям к форме никто не соответствовал, но пока завуч по учебно-воспитательной работе не совершала рейды, большинство забивало на брюки, а рубашки носило с подвернутыми до локтей рукавами.
— Шаркаешь, как бабка.
— Заждался? — Стас осмотрел босса с ног до головы: распахнутая светло-голубая рубашка поверх майки, светлые джинсы и трёхцветные найки с акцентом на синий. В руках рюкзак в тон обуви. — Принес?
Слава поднялся, выпрямляясь в полный рост.
— Держи. — Расстегнув сумку, Шварц достал оттуда вчетверо сложенный ком из рюкзака Дятлова.
— Все хотел спросить как ты выбрался? — Поинтересовался химик, встряхивая и закидывая портфель на плечо. Он покопался в кармане штанов, доставая ключ от кабинета.
— Рождённый бегать по шарам не получит.
Парни вошли внутрь помещения с настежь распахнутыми окнами. Слава закрыл за собой дверь, Стас обернулся, но ничего не сказал. Он прошёл до дальнего кресла, заныкав рюкзак со стороны спинки под обивку. Не самое безопасное место для хранения крупной суммы денег, но таскать её весь учебный день с собой решение не лучше.
Дятлов боялся, что его повяжут в первые дни, поэтому выгреб из дома все улики. Свои накопления он сдал знакомому, не швейцарский банк, чтобы брать процент за сбережение вклада, но любая другая альтернатива — вероятность подставить друзей.
Слава сбросил сумку к бортику кресла и свободно плюхнулся в объятия мягкой потертой обивки. Встревоженности Стас не показывал, но Шварц её отчего-то ощущал физически.
— Что хотел? — Невзначай поинтересовался старшеклассник, занимая место в кресле напротив.
— Мне интересно знать, какие ты предпримешь действия, если окажешься в наручниках.
Дятлов обратил внимательный взгляд на Шварца, находя в его лице твердую решимость выпытать из него все интересующие подробности. Он догадался, что прежде, чем прийти к нему, Слава успел обдумать ситуацию. Не в его стиле бросать работу на самотек и надеяться на житейское авось.
— Не переживай, я не стану трепаться, что отваливал кому-то денег за сохранность собственной шкуры. — Стас потер шею, отвлекаясь на встрепенувшиеся от ветра занавески. — Не вижу смысла кого-то тянуть за собой.
— А твои “очумелые ручки”, которые крутили ромашку с тобой за одним столиком?
— Будут спать спокойно. Не считаю, что кто-то вообще сделал достаточно, чтобы оказаться со мной на одной скамейке. — Поставив здоровый локоть на валик, Стас оперся щекой на кулак. Слава закинул стопу на колено и задумчиво вглядывался в угол комнаты. — Переживаешь? Твои парни меня защищали от гопников и другого сброда. Они всегда могут сказать, что думали будто я продаю обычные сигареты. Торгаши умудряются продавать поштучно и иметь сто процентов прибыли. — Голова Славы с сомнением качнулась.
Дверной замок щелкнул, парни настороженно обратились ко входу. В проеме показался Матвей, вытаращившись в оба глаза на старшеклассников. Парень собирался прогулять одно занятие, сославшись на боль в животе, но его планы накрылись медным тазом. Старший брат не давал отсиживаться в кабинете клуба. Матвея могли начать искать по всей школе, и меньше всего Стас хотел бы встретиться нос к носу с учителем, который не постесняется вломиться без стука. В случае с самим Дятловым, он начал прогуливать с пятого класса и к девятому классный руководитель чаще набирала ему лично, чем матери.
— Ой. — Цой захлопнул дверь, не дожидаясь требования.
Внезапно раздался громкий голос Шварца:
— Зайди.
В этот же момент Матвей предпочел бы свалить на уроки, но потянул дверь на себя.
— Зайди, — спокойно повторил Стас, и младший брат подчинился.
Слава кивнул на диван, приглашая сесть. Прозвенел звонок на урок.
Матвей обошел дальнее кресло, на котором расположился брат, и занял место на диване к нему поближе. Рядом с боссом школы девятиклассник не чувствовал себя в безопасности, разговоры с ним пугали не меньше, чем физическое насилие, которым тот не гнушался.
— Матвей, уверен, ты не забыл о недавнем инциденте со Старцевыми. В связи с чем, мы обсуждаем со Стасом план действий, если менты решат его упаковать.
— Я не хотел, — Цой посмотрел на брата, но тот не выражал глубокого переживания. — Прости.
— Сейчас не об этом речь, — спокойно ответил Стас. — Мы говорим о ситуации в теории, и наших действиях по случаю. Пока ничего не произошло.
Матвея это не утешило. В своей голове он уже начал представлять наихудшие варианты событий.
— Матвей. — Шварц посмотрел в лицо с темными напуганными глазами. — Твой брат перепродает обычные сигареты. Покупает в ларьке и накручивает ценник. Понял? — Цой агакнул, переводя взгляд на сломанную в локте руку. — Парни из вашего клуба реально интересуются биологией и вы обсуждаете здесь, — Слава посмотрел по сторонам, — фотосинтез, пестики, тычинки.
— Решаем ГИА и ЕГЭ по биологии, — добавил Дятлов. — Пробники у нас есть.
Слава изучающе склонил голову в сторону девятиклассника.
— Матвей, кто тогда курил с вами в гаражах, помимо Старцева?
Припоминая события прошедших недель, парень постарался восстановить всех действующих лиц их гаражного собрания.
— Пухлый, его сестра Саши поймала. Пушкин и Шмель.
— Тебе следует поговорить с Пухлым. Скажи, что если он проболтается, твой брат отрежет ему пальцы секатором. — Две пары глаз вперились в расслабленно откинувшегося на кресле босса. — Если Пушкин и Шмель сделали ноги, значит, им есть кого бояться дома. Предпочтут отмолчаться, когда дойдет до разборок с полицией.
— Ага, — промямлил Цой. Лично ему Слава не угрожал, но Матвея пугали вариации расправы для всех прочих. Главное, он совершенно не сомневался в способности Шварца сделать выдумку реальностью.
Дятлов против заявления протестовать не стал, запугивание представлялось самым безобидным пунктом в его послужном списке.
— Стас, где ты получал свою ромашку и кто может тебя опознать?
— Ну, — парень поднял взгляд к потолку, мысленно определяя цепочку последовательностей, — у каждого барыги есть кнопочный мобильник. Туда вбит один номер. Звоним, когда собираемся взять объем. Дают координаты места, время. Опаздывать и приходить раньше нельзя, чтобы никто не пересекался. Обычно раздача где-нибудь в подвале по соседству с парикмахерской, последний раз была на складе старого рынка. Место используют проходное, так сразу и не подумаешь. — Стас снял платок, поддерживающий руку, и потер шею. — Получаешь объем и работаешь с ним: скрутки, резинки, все надо разделить и упаковать. — Матвей слушал внимательно, он за все время так ничего и не скрутил, один раз только понаблюдал как старший брат забивал папиросную гильзу. — Дальше я раскидываю работу на парней, они могут отнести в другую школу или магазин. Мои всегда аккуратны и знают инструкции в случае, если кого-то подловят. У нас таких эпизодов не случалось, парни обращают внимание на камеры, не обмениваются при зрителях.
— А как насчет долгостороя? Там ты передал целый пакет со своими отпечатками.
— Нет, мы работаем в одноразовых перчатках, и пакеты я не облапывал. Маловероятно, что мои следы остались на зип локе, который после проверял и запечатывал Качок.
Матвей с непониманием и долей завороженности наблюдал за старшеклассниками.
— Вы про налет на притон в многоэтажке?
— Да. Мы были там, когда всех распространителей района повязали. — Стас помахал загипсованной рукой и перевёл взгляд на босса. — Качок пошёл в сопротивление, а Мамзель сейчас сидит в СИЗО.
— Со спецназом разговор короткий, — заключил Шварц, вспоминая автоматную очередь.
— А у тебя какое погоняло?
Дятлов молча посмотрел на Матвея, словно это могло отменить вопрос.
— Сутулый.
Причина прозвища была очевидной, но Стас склонялся не из-за неловкости ощущения себя выше всех, а он был метр восемьдесят шесть. Скорее, слишком часто приходилось контактировать с парнями, вроде Славы и Матвея, которые могли удариться лбом о его плечи и подбородок. Хотя Цеев был немногим ниже и ходил расправив плечи.
— Ты часто встречаешься с Царем? — Прямо спросил Шварц, собирая в своей голове пазл из догадок.
— Обычно на Заброше, рассказывает мне о том, как местные бизнесмены зарабатывают и отмывают деньги. — Парень пожал плечами.
— Он тебя не планирует отпускать?
— Я не убегаю. Мне некуда. — Стас посмотрел в сторону двери, размышляя как долго Шварц будет проводить допрос. — Выход будет дорого стоить, если он на него согласится.
— Ты не можешь так всю жизнь.
— Почему? — Парень усмехнулся. — Чем мне еще заниматься всю жизнь? Химией? Наукой? В убогом научном институте драться за гранты и быть довольным зарплатой чуть выше прожиточного минимума?
— Можно уехать в другую страну.
— А я не хочу в другую страну. — Дятлов чувствовал желание перечить каждому слову Шварца, уверенному в своей способности его переубедить. — И мы с тобой об этом говорили, не надо искать мне цель в жизни.
— Не хочу однажды узнать, что ты сел за попытку вспахать и удобрить поля необъятной родины коноплей.
— Каннабисом. — Поправил химик. — Для фармакологической промышленности. — Стас сощурился. — Сворачивай тему, если решил позаботиться о своих чувствах. Мне кажется, мы все обсудили? Я не буду никого подставлять, и всю ответственность возьму на себя. В случае, если ты окажешься рядом — беги.
— Он хочет сделать из тебя замену. Себе.
Матвей изумленно перевел взгляд от босса к сводному брату.
— А ты против? — Огрызнулся Дятлов. — Мне у тебя надо разрешение спросить?
Слава замер. Стас никогда не был посредственным барыгой из десятков других. У Шварца отсутствовали возможности для защиты Дятлова, который глубоко увяз в делах с травой. Зато Царь мог постараться вытащить преемника из-под меча правосудия или хотя бы взялся его защищать через адвоката. От этих соображений Славе стало спокойнее. В действительности Стас боялся угодить за решетку не меньше, чем он сам за пособничество. Это оставалась очевидным фактом — никто не прыгнет с третьего этажа без веской причины.
— Знаешь, ты прав. Пока законники шерстят город, твоя попытка выйти из оборота может показаться Царю предательством. И тогда он сам бросит тебя за решетку. — Шварц поднялся. — Будь осторожен. — И, подхватив портфель, вышел.
Матвей оторопел от осознания неоднозначности ситуации с клубом и сводным братом. Стас же злился, ему хотелось запустить чем-нибудь в дверь. Свою ситуацию он хорошо понимал, но из уст Шварца она прозвучала безапелляционным вердиктом. Слава отобрал у него выбор. Он показал ему на угол, в котором Стас оказался. С одной стороны годы в колонии и пожизненное клеймо, с другой — Царь.
