Центральную часть комнаты занимал мольберт и кресло-мешок, на холсте прорисовывались очертания высоток столицы. Пробковая доска слева была завешана распечатками из интернета, Артем пользовался ими для детальной прорисовки городского пейзажа. Справа стоял рабочий стол и над ним нависали книжные полки. Облеклеенный стикерами ноутбук и принтер занимали большую часть свободного места. Две банки с карандашами и маркерами расположились поверх альбома и блокнота для рисования. Соседствующий пенал был забит художественными книгами, пару полок занимали учебники и тетради, подобно Пизанской башне они грозились завалиться при удобном случае.
На нижних закрывающихся полках Артем хранил краски, кисти и многие другие многолетние накопления для творчества. Работы, достойные портфолио, с которым можно было бы появиться на пороге университета, хранились в чехле под кроватью. Та протянулась вдоль стены от входа. Артем сопел лежа на животе, уткнувшись носом в подушку с принтом Молнии Маккуин.
У противоположной стены с распахнутыми дверцами стоял шкаф, из которого выпали вчерашние джинсы. Рядом валялись носки и домашняя одежда.
Темно-коричневая мебель на вкус отца выглядела благородно, когда как бардак определял душевное состояние владельца комнаты.
Под пригласительный стук в дверь в комнату вошла мать Артема, она сразу направилась к плотно зашторенному окну. Резко ослепляющий солнечный свет вынудил парня поморщиться и натянуть одеяло на голову.
— Я встаю, — сонно просипел Артем.
— Ты это говорил пятнадцать минут назад, — вздыхая ответила мама. — Хватит валяться, папа ждет тебя за завтраком. — Прихватив вещи с пола, она ушла.
Дверь осталась открыта, из кухни доносились утренние новости: полиция грозилась в ближайшее время рассадить всех наркоманов по лечебницам, а барыг по тюрьмам. Волков на фоне этих высказываний подумал о Дятлове, который предпочел ходить на занятия, а не отлеживаться дома с гипсом. Лишиться Стаса значило потерять репетитора по рисованию, а это прямой удар поддых от светлого будущего.
Запах блинов заставил Волкова отвлечься от размышлений. Немного поелозив и повернувшись с боку на бок, он потянулся. Отпихнув любимое манящее одеяло, парень встал с кровати.
В первую очередь Артем поплелся умываться. Ополаскивать лицо пришлось очень аккуратно, свежий кровоподтек сиял налитым фиолетовым и красным. Пельмени помогли, как подорожник открытому перелому. Кулак нового босса одиннадцатой оказался крепче биты. Скоро кому-то еще посчастливиться познакомиться с системой распознавания лиц Валеры.
Мягкими движениями растирая гель от ушибов, Артем припомнил, как вчера Слава уверял его в скором заживлении полученной травмы. И Волкову очень хотелось верить, потому что смотреть на себя в зеркало не хотелось. Мужественности этот урон не придал, и Алиса не бросится к нему с признанием, ведь он принял на себя ответственность за громкие слова. Князеву фонарем не вдохновить, однажды после соревнований она появилась с разбитым подбородком и швом на губе, щедро залитым зеленкой. Рискующих пошутить не было, а вот Волков мог вызвать ажиотаж.
Родителям он рассказал о неудачном падении во время подтягиваний на турниках. Никто не поверил, но мама без вопросов записала его к офтальмологу. Отец усмехнулся в той части, где сын уверял в способности сделать больше одного подхода.
Волков старший заворачивал свой блин с икрой и маслом, наблюдая за входящим Артемом. Мама подала ему маленькую чашечку кофе с терпким ароматом. Высокий крепкий мужчина с возрастным прибавлением в области живота пробежался взглядом по яркому синяку. У него были те же голубые глаза, что и у Артема, а короткая стрижка, скрывала завихрения вроде тех, которые отрастали у сына.
— Надеюсь, в следующий раз ты ответишь этому турнику достойно. – С усмешкой заявил папа.
Мама выскочила из кухни, заслышав звонок домашнего телефона.
— Алиса ответила за меня. – Артем сел рядом и стал намазывать блин клубничным вареньем.
— Одноклассница?
— Ага.
✨ Солнце и Асцендент в Скорпионе, Луна в Близнецах, середина неба во Льве.
