Тем временем Эрик снова смотрит на меня как на психа — что за бля, это уже становится тенденцией. Как будто я виноват, что у него чувство юмора хромает.
— Щаф. Фкоро пройтёт.
Иду в комнату, вытираю руку от крови, всё-таки протёкшей изо рта, достаю начатую бутылку бурбона и, запрокинув голову, делаю большой глоток — рот обливает огнём, из глаз сыплются искры. Что ж мне так не везёт с языком-то?
Отдышаться. Надеть штаны.
Возвращаюсь в прихожую. Эрик подпирает стеночку, поглядывая на меня с виноватым видом.
Недолго думая, я хлопаю ладонью по экрану замка, потому что даже если сам обер-прокурор приползёт сюда на коленях — до завтра меня нет. Может, и до послезавтра.
Подхватив Эрика, тащу на кухню, наливаю стакан воды. И он пьёт. Я говорю — он делает. Боже, как я соскучился по этому. Ещё один стакан. «Завтра ты будешь мне благодарен». И ещё. Я знаю, что это противно, но также я знаю, насколько хуже будет утром, если сейчас этого не сделать. Эрик ведь говорил, что особо не пьёт, а у меня — приличный стаж посиделок с сослуживцами.
Теперь ванная. Где-то была запасная зубная щётка… А, вот. Вручаю Эрику, а сам, со своей щёткой, ухожу на кухню. Наличие ванной комнаты — уже роскошь, но двум мужикам развернуться у маленькой раковины нереально.
Я уже успел вернуться в комнату, когда Эрик наконец-то выбирается из ванной — вот теперь замечаю, что он слегка шатается. Хм, для настолько пьяного человека он держится поразительно нормально, так сразу и не догадаешься.