Планета Zero
Знакомство

«Контакт произойдёт тогда, когда это решит Разум. Были случаи, когда контакт вообще не состоялся. Не ждите ничего необычного от контакта, со слов исследователей первый контакт всегда абсолютно рутинный. Как произойдёт контакт предугадать невозможно. Это может быть строчка текста на мониторе или голос в системе внешней связи. Это может быть что угодно».

Руководитель экспедиции.

Сашка проснулся бодрым и отдохнувшим. Вся суета нескольких последних месяцев благополучно завершилась и его ждал предсказуемый мир очередной экспедиции: работа с показаниями, анализ, наблюдение, возможно нестандартные события и форс-мажоры. Но именно это и есть его работа, работа галактического пластуна.

Нарезав несколько кругов по внутреннему коридору станции он практически на час завис в тренажёрном зале. Стимулирующий душ, завтрак и он готов.

— Готов… К чему? – неожиданно пришло в голову.

В отличие от предыдущих экспедиций ситуация складывалась достаточно странная. Сашка был не просто пластуном. Он был пластуном экстракласса. Из этого следовало, что он не только мог быть в авангарде первопроходцев со всеми вытекающими последствиями. Он мог на достаточно высоком уровне заменить практически любого специалиста в экспедиции. Нет, конечно маститого космобиолога или гравитационщика один в один он не заменял. Но его ценность была в том, что спектр профессий, которые он освоил на профессиональном уровне был крайне велик. Плюс ценное качество, в силу большого количества базовых знаний он был легко и быстро обучаем. Поэтому работая на подхвате Сашка отрабатывал звание пластун экстракласса на все сто. Поэтому, как ему всегда казалось, его место там, где сложнее опаснее и важнее всего.

Хотя, надо признать здесь, на Планете, он был един во всех лицах и может именно поэтому он так легко и прошёл внеплановый отбор в экспедицию. Эту мысль Сашка решил додумать на досуге, если вдруг такой будет иметь место быть. Иметь место быть странное выражение, но Сашка любил искреннюю бумажную литературу девятнадцатого и двадцатого веков и при случае любил блеснуть мозговым вывертом.

— Привет! – Сашка с удовольствием увидел на экране улыбающуюся Серегину физиономию. – С сегодняшнего для я старший группы твоей поддержки. Сам напросился. В группе все ребята тебе знакомы. Так что привыкать и знакомиться не придётся.

— Палыч, — Серёга значительно поднял палец вверх, — сказал, что на планете настолько всё хорошо, что аж страшно. Ну а ему не верить себе дороже. Ладно, не пристаю. Как осмотришься, выходи на связь, заодно и сообщишь график персональных встреч. Как ты понимаешь, мы всегда рядом. Ну, и, если что, кнопку «полундра» никто не отменял. До связи!

— До связи, —  ответил Сашка, взмахнул рукой и отправился в первый обход немаленького хозяйства.

Двигаясь по закругляющемуся коридору Базы Сашка приоткрывал очередную дверь и бегло осматривал отсек за отсеком. Спортзал, склад планетологов, биохимическая лаборатория. Жилая каюта …  Несмотря на мгновение, которое уходило на осмотр помещения эта картинка до последних мелочей будет храниться в Сашкиной памяти весь период пребывания на Планете. Знание того, где что стоит, лежит, висит и даже валяется спасало не одну жизнь пластуна в лихих ситуациях. Мимолётно зрение фиксировало данные информационных табло, положение множества тумблеров и звёздные рисунки огоньков в случае необходимости заменяющих экраны контрольной инфосети. На беглый обзор ушло больше часа, но Сашку это не удивило. Потенциал Базы был невероятен, он позволял вести работу на уровне приличного Земного исследовательского института, да и рассчитана изначально база была не на один десяток человек.

Теперь – поверхность. Так сказать, внешнее хозяйство. Сашка стоя в шлюзе по привычке пристально смотрел на экран информационного табло «за пределами Базы». Смысл шлюза был не только в том, чтобы ничто не могло попасть внутрь человеческого жилища, но и что бы ничто «человеческое» не могло вырваться на инопланетные просторы. На заре межзвёздных полётов именно из-за этого было уничтожено несколько удивительных экосистем. Помять об этих планетарных трагедиях – время пребывания в шлюзе при выходе абсолютно равно времени пребывания при возвращении в земной мир.

Азота — 78,1%, кислорода — 21,0%, аргона — 0.75%, водяного пара — 0,1%, углекислого газа — 0,03% и так далее. Биологическая активность – ноль. Излучения – норма …

— Не чужая планета, а рай. – пронеслось в голове. Портал чуть слышно распахнулся, и он, привычно сгруппировавшись, шагнул на идеально ровную поверхность Планеты.

Первое впечатление, а оно у Сашки было, как правило, верным планета была «никакая». В том смысле «никакая», что именно «никакая». И это, по Сашкиному мнению, было странностью номер один. По большому счёту при подобном составе атмосферы жизнь на планете должна была бить ключом. И не только потому, что всё было как на Земле. Просто часть земной атмосферы итог деятельности живых организмов. Но её, жизни, здесь не было ни в каких проявлениях. Точнее даже не было следов хоть какой-то маломальской жизни. Первый шаг в новый мир и …

Даже через подошву обуви имеющей запредельную степень защиты Сашка почувствовал неестественную жёсткость поверхности. И пыль. Именно пыль – её просто не было. На любой другой планете, если только она не в жидком состоянии, имеется слой пыли, больше или меньше. Зыбучие пески Горгоны заглатывали любое тело, нечаянно оказавшееся на её поверхности. Текучая пыль Ойкумены пробиралась даже в герметичные корпуса зондов, пока не додумались их дополнительно изолировать от внешнего мира силовыми полями. А здесь была стерильная чистота. Выражение «ни пылинки» приобретало абсолютный смысл. И странное небо. Точнее – атмосфера. Она была идеально прозрачной. Складывалось довольно неприятное ощущение, что ты без шлема стоишь на поверхности планеты не обременённой газовой оболочкой. Неприятно колючие звёзды и неяркий огненный шар местного светила переливающегося тёмно-оранжевыми потёками не добавляли жизни местному ландшафту.

Личный безопасник на правой руке молчал на всякий случай подтверждая свои выводы неяркой пульсирующей зелёной звёздочкой. Опасности нет, привычно отработал Сашкин мозг, и он сделал маленький осторожный вздох. На мгновение застыл, как опытный бариста, чтобы почувствовать все оттенки напитка, и затем вдохнул полной грудью. На удивление воздух был не только чист, но и свеж и имел явный привкус моря, хвойного леса и солнца, хотя анализ говорил обратное. Воздух должен был быть стерилен по определению.

Сашка восстановил в памяти карту окрестностей Станции и двинулся в обход. Благо особенно и запоминать было нечего. По периметру Станция представляла собой свёрнутую в баранку толстенную трубу на которой в хаотичном на первый взгляд порядке размещались антенны, колпаки датчиков и иллюминаторы порой самой причудливой формы. На некотором удалении от Станции, ближе к развалинам естественной стены стояли модули выносных датчиков. Стояли в неприятном одиночестве, как-то каждый сам по себе. Обычно такие выносы со станцией и между собой соединялись дорожками, трассами или на худой конец просто вытоптанными тропинками. Здесь же ничего похожего не было. Нужда в дороге отпадала из-за свойств поверхности, из-за этих же свойств отсутствовала тропинка, она просто не могла быть вытоптана.

Вынос один: стандартный набор датчиков, бодрый текст на информационном мониторе и успокаивающая россыпь зелёных звёздочек. Всё в порядке. Несколько приборов то ли старинных, то ли оформленных под старину, со стрелками. Сашка с некоторым любопытством принялся считывать показания механики. Давление, напряжение магнитного поля. Стандарт ускорения. Даже зачем-то часы, точнее хронометры. Чьей-то заботливой рукой на стекле каждого прибора, за исключением хронометра, напротив стрелки была прочерчена черта и стояла дата.

— Ни чё себе! – пронеслось в Сашкиной голове. Стрелки не сдвинулись ни на йоту за последние несколько десятков лет, как бы подчёркивая незыблемость окружающего мира.

Сашка переходил от выноса к выносу и наблюдал одну и туже картину. Тест, утверждающий, что вокруг всё отлично. Абсолютно одинаковая россыпь звёзд индикаторов и аккуратная линия на стекле каждого старинного прибора. Если бы не чёткие номера на борту каждого выноса, то можно было бы подумать, что Сашка топчется на месте как будто не в силах побороть притяжение аккуратной серой башенки.

— Надо будет попробовать провести линию между выносами, — вслух произнёс Сашка и двинулся на склад оборудования. Необходимый инструмент нашёлся сразу. Робот рисовальщик как будто его ждал, расположившись возле самой двери. Бодро выкатившись из шлюза, моргнул ходовыми огнями и принялся за работу. Первой была проведена белая линия, движение по ней было оптимальным с точки зрения осмотр и движение во имя здоровья. Следующая линия – зелёная, была больше похожа на спираль, в конечном итоге объединяющая все выноса. «Линия здоровья». Сашка с любовью оглядел зелёную трассу и утреннюю разминку из коридора решил перенести на свежий воздух, хотя более точно было бы сказать на чистый. Ну и линия тёплого жёлтого цвета, на всякий случай кратчайший вариант осмотра всех выносов, вдруг захочется полениться. Конечно это вряд ли, но «Вдруг» со счетов никогда не надо сбрасывать.

День прошёл в стандартной суете формирования пространства «под себя». Не то, что бы Сашка сильно утомился, но суета всё равно дала привычное чувство усталости, тем более он по максиму пытался избавиться от назойливых помощников и всё делать не только самостоятельно, но и вручную. «Не тупости ради, а пользы здоровья для».

Утром стряхнув с себя остатки сна бодрящим душем, мельком взглянув на информационный экран, «всё в норме», Сашка по привычке застыл перед внешней дверью шлюза.

Дверь привычно отползла в сторону и Сашкиному взору предстали одинокие-одинокие выноса стоящие на девственно чистой поверхности плато. Линии просто испарились. Информационное табло шлюза, безопасник на руке и россыпь зелёных звёздочек, будто сговорившись ехидно заявляли, что всё в норме. За прошедшую ночь на этой планете ничего не изменилось.

Сашка вздохнул, шагнул на неприятно твёрдую поверхность взял средний темп и начал движение по начерченному в воображении маршруту мимо выносов вокруг станции.