— Джефф,- сказал я,- этой женщине принадлежу только я.

— Ты хочешь сказать, что она не твоя, а ты её?

— Ты, прав.

— Хм, да. Это не противоречит конституции США и я это принимаю, кстати, ребята, вы, случайно, полом не обменялись?

— Джефф,- сказала Нора,- это тоже не противоречит конституции США.

— Чёрт в юбке, а не женщина, — встрял Юргенс,- Влад, если ты её доведешь до состояния, когда она тебе даст отставку, ты будешь полный идиот. Эльза,- обратился он к своей жене,- ты можешь сказать кому я принадлежу?

-К профсоюзу строителей, друг мой,- все засмеялись и напряжение стало таять.

Нора подошла к Джеффу и поцеловала его в щеку со словами:

— Прости меня, пожалуйста, у меня обгорела кожа на солнце и я боялась боли, а если бы ты был джентльмен, то сначала просил бы разрешения положить мне руку на плечо. Я тебе бы отказала, но предложила поцеловать меня в щеку, разве это выглядело бы дурно?

— Ты права, красавица, могу ли я теперь исправить свою ошибку?

— Джефф, это не ошибка, а светская неловкость, на  нее не обижаются, — и протянула губки трубочкой для поцелуя.

 Джефф под общий хохот исправил свою неловкость и остался очень собой довольный.          

       Немного позже пришла Маргарет, вдова Питера, со своим новым почитателем Биллом. Билл уговорил всех пойти в бар Хибачи. Повар японец ловко подкидывал в воздух кусочки жареного мяса и мы их ловили ртами без промаха. Было весело, вкусно и  шумно. Охмелевший Билл повернулся к Норе и довольно громко сказал: