***  

    Данил  пришел  в  себя. Он  вышел  из  состояния  полного  глубокого  беспамятства. Он  даже  не  помнил  сейчас, что  произошло  с  ним. Пытаясь  вспомнить, он  Данил  Столяров  так  ничего  и  не  мог вспомнить, будто  все  было  как  во  сне  сейчас. И  этот  длинный  сон не  прекращался. Даже  с  открытыми  глазами  в  почти  полной темноте  при  одной  лишь  горящей  посредине  грузового трюмного  донного  отсека  потолочной  лампе  дневного  освещения.

  Сильно  болела  сейчас  голова  и  была  даже  гематома, большая  на  голове  шишка, плюс  глубокая  ссадина  на  самом  лбу. Кровь  запеклась, но  кровью  залито  пол  лица.

  Он  ничего  не  помнил. Что  с  ним произошло  и  случилось. Как  он  тут  оказался. И  еще  спутанным, какой-то  клейкой  липкой  длинной  лентой, похожей  на  некую  паучью  паутину  и  привязанным  ею  к  длинной  сливной  толстой  стальной  трубе, обмотанный  ею  по  самую почти  шею. Спутаны  плотно  сами  руки  и, обмотан  вокруг  широкой  акванавта  глубоководника  мужской  груди. Нижняя  часть  его  тела, сами  ноги, стояла  на  железном полу, и  Данил  ощущал  твердую  там  под  ногами  и  подошвой  обуви  опору. Было  холодно. Здесь  и  полутемно  и  мало, что  можно  было  различить. Лишь  валяющийся  тут  мусор  и  большие  сложенные  кругом  какие-то  стальные  ящики  и  стоящие  один  на  одном, грузовые  большие  контейнеры. Вверху  обычная  грузовая  и  передвижная  по  стальной  станине  и  роликам  с  рельсами  вдоль  всего  отсека  кран-балка  на  25тонн.