—  Спасибо, ловко вы придумали про съемку, в жизни не догадалась достать телефон. Я наверно вас уже сильно задержала.

— Нет, я готов вернуть вас на рабочие место.

— Не стоит, мне неудобно.

Опять зазвонил телефон из которого доносились вопли Полины о рабочем времени, акциях и очереди из томящихся заказчиков.

— У вас нет времени на пустые отговорки, прыгайте в салон, куда едем?

— Вы мой папа? – Спросил мальчуган лет пяти.

— Сеня, прекрати, мы уже это обсуждали. – Осекла сына Зоя.

— Если он твой муж, значит мой папа. – Стоял на своем мальчишка.

— Дядя, — Зоя замолчала, пытаясь вспомнить имя, вписанное в договор. – просто помог мне. Вот мы и дома. До работы добегу сама. Спасибо вам огромное – выручили.

Зоя пыталась вспомнить, когда же сообщила свой адрес, коря себя за ужасною память и стремительно побежала наверх по лестнице старой хрущевки.

Зинаида Григорьевна тут же принялась корить дочь за мягкотелость и отсутствие хватки.

— Бабушка, а ты знаешь, что у мамы есть муж? – Влез в разговор Сеня. – Если он ее муж, значит мой папа?

— Какой еще муж? – Удивилась бабушка, но Зоя уже ее слушала.  Торопясь на работу, она размышляла над тем, что все, кого она знает, даже сводный брат Боря, всегда ее в чем-то корили, словно у нее на лбу было написано: «Пинать не возбраняется» и только он заступился. Где-то она уже видела эти глаза, но где?