Он  сидел  в  кресле,  в  затененной  комнате  с  красными  до  полов  в  складку  спадающими  большими  шторами,  закрывающими  от  дневного  яркого  света  эту  большую  главную  в  квартире  Миленхирима  комнату. Умбриэль  специально  до  прихода  Миленхирима  поставил  это  кресло  посреди  этой  большой  комнаты, наверное, чтобы  произвести  в  этом 

полумраке  не  двусмысленное   впечатление  своим  женским  видом  на  Миленхирима.

  Вот  так  здесь  и  наедине, он  распустил  по  своим  женским  молодым  плечам  русые  красавицы  вьющиеся  локонами  длинные  волосы  и  был  в  том  же  своем  вечернем  укороченном  платье, что  тогда  в  том  ночном  баре. Миленхирим  не  спускал  своих  теперь  молодых  наполненных  желаниями  близости  глаз  со  своего  Райского  любовника. Он  подошел  и  встал  напротив  Умбриэля, и  они  так  некоторое  время  любовались  друг  другом.

  Миленхирим  хотел  его. Хотел, уже  сейчас, и  здесь  в  этой  квартире. Он  хотел  это  девичье  молодое  трепыхающееся  гибкое  тело  и  полной  страждущей  любовных  ласк  девичьей  груди. И  уже  представлял, как  ее  целует. Как  вдыхает  запах  этих  вьющихся  длинными  локонами  до  самой  тонкой  талии  волос. Как  целует  Умбриэля  сладострастные  его  страждущие  только  его  Миленхирима  любви  алые  губы. Как  обнимает  его  красивые  эти  вот  перекрещенные  сексуально  внизу  кресла  в  тех  черных  лакированных  на  высоком  каблуке  туфлях  девичьи  голые  до самых  ягодиц  стройные  ноги. Умбриэль  всегда знал, как  соблазнить  и  довести  до  такого  состояния   влюбленности  Миленхирима.