— Вот так вы, да? Так? А я тогда сбегу! – теперь мимика Гены уже не была поддельной, она отражала по-детски искреннюю злобу. – Убегу! И… Вот! Вот вам!

Гена шагнул к стальному шкафу со стеклянными дверцами и, неуклюже размахнувшись, ударил ребром кулака по стеклу. С отнюдь не мелодичным звоном мелкие осколки полетели внутрь шкафа, а более крупные, задетые рукой Гены, вывалились наружу и сами раскололись от удара об пол.

— Гена! – ахнула Лариса Владимировна. – Ты что наделал!

— Вот так вам! – со слезами в голосе крикнул Гена. – Вот так!

И выбежал из кабинета.

— Скажите санитару, пусть догонит его, пока глупостей не наделал, — быстро сказал врач медсёстрам. – Поместите его в наблюдалку, но сперва проверьте, нет ли на руке порезов.

— Хорошо, — сказала Лариса Владимировна, вышла в коридор и крикнула санитара:

— Миша! Ты где? Ми-иша-а-а!

Врач снова повернулся к Андрею Скороходову:

— О чём мы там?.. Ах, да. Граничева я перевёл, потому что он уже полтора года был на очереди на перевод, а там вдруг место освободилось. Умер там человек.

— А-а-а, — разочарованно протянул Скороходов.

— Так что, увы, ничем не могу сейчас помочь. В очередь на перевод вы поставлены, осталось лишь дождаться места.

— Понятно, понятно… Ну ладно, спасибо, м-да. Спасибо.

Кивая, клиент вышел, но через минуту вернулся:

— А насчёт свободного выхода как, Александр Николаевич?

Врач вздохнул.

Я же только что Гене объяснял, при вас.