Лучи солнца уже реже так явно проникали через кроны деревьев, воздух как будто плыл медленно и тяжело, дышать было трудно, пот градом катился по лицу и спине, но всё же в воздухе витали нотки сосновой смолы, сырости мха и еле ощутимого сладковатого запаха. Странный, ни на что не похожий запах, он был где-то впереди, почти рядом, но каждый раз улетал и возвращался снова. Запах исчез. Степан остановился — он сбился с дороги. Он стоял и осматривался по сторонам, никак не мог понять, как такое могло произойти, как можно заблудиться за пять минут. Лес вокруг был совершенно не знаком — вместо небольших деревьев и юной поросли его окружали старые большие сосны, дубы и неестественно больших размеров кустарники. Степан осмотрелся ещё раз и, не найдя тропу, по которой пришёл, решил достать телефон и с его помощью вернуться на маршрут. Но и тут его ждал сюрприз — не было сети, вообще никакой и навигатор никак не мог определить его место нахождение. Убрав в рюкзак, ставший ненужным телефон, Степан достал из кармана компас. К счастью, тот не зависел от сигнала мобильных вышек, зарядки и прочего и показывал направление чётко.  Из армейского рюкзака он достал карту местности и, сверившись с компасом, решил идти на северо-восток, где по краю леса проходит железная дорога. Сложив карту обратно в рюкзак, и положив в карман компас, Степан отправился в выбранном направлении. Из-за высоких крон деревьев изредка пробивались лучи солнца, рассеивавшиеся ближе к земле. Солнце уже прошло свой зенит и клонилось к горизонту. Степан рассчитывал, что выйдет к железной дороге ещё за светло. Идти по лесу было легче, потому что молодые деревца росли не так плотно друг к другу, да и кустарники не устилали почву под ногами. Степан рассматривал деревья, удивляясь тому, как быстро изменился лес. Старые деревья, с полопавшейся корой, с мхом, растущим в этих щелях, с могучими раскидистыми кронами, укрывающими почву от палящего солнца, лиственные деревья, смешанные с хвойными, запах прелых листьев и смолы хвойных деревьев, шишки, лежащие рядом с желудями, кустарники бузины высотой больше двух метров, поваленные ветви деревьев, на которых обильно растёт мох, соседствующий с грибами трутовиками и опятами. Этот лес был другой, от него исходило ощущение силы, величественности, древности и защиты, как в просторном доме с надёжной крышей. Аккуратно ступая по мягкой почве, Степан взглядом искал какие-то особенные деревья или кустарники, которые можно было внести в свой отчёт. Периодически сверяясь с компасом, он продолжал движение вперёд. Местами ходьбе ничего не мешало и лес просматривался очень хорошо, но временами кустарники так закрывали всё вокруг, что в пяти метрах не было видно даже стволов деревьев. Преодолев очередной барьер из кустарников, он услышал в далеке журчание воды. Вода — важный источник жизни, и это Степан понимал хорошо, поэтому и решил изменить свой маршрут, обновить запасы води и немного охладиться. Он пошёл на шум воды. Идти было трудно, потому что кустарник был плотнее и выше, ветки постоянно норовили ударить по лицу или зацепиться за одежду. Путь к ручью занял дольше времени, чем рассчитывал Степан, но когда, преодолев все заросли кустов он вышел к воде, то был сильно удивлён. Берега густо поросли зелёной, сочной травой, которую заботливо укрывали кроны деревьев от палящего солнца; вода, огибая камни и перетекая через них, журчала и была прозрачна, на дне были видны даже маленькие камешки. Степан достал карту — никакой реки здесь не было. Значит, это был ручей, но и для ручья он был большим и с сильным течением, больше похожим на небольшую речушку, которыми пронизаны овраги и равнины европейской части России. Ручей, нет слово “ручей” не могло передать всю силу этого потока, “Ручеище” нёс свои воды быстро и стремительно. Степан опустил руку в воду — она была студёной. Набрав воду в пригоршню, он вдохнул её запах — запах мокрых камней, через которые она пробивалась наружу, запах влажного песка, по которому она бежала, запах травы, которая питалась этой водой. Степан глотнул воду. На вкус она ничем не отличалась от колодезной или родниковой. Положив на берег свой рюкзак и сняв рубашку, он наклонился и начал жадно пить воду. Напившись, он ещё какое-то время стоял так, пока ему не пришла в голову аналогия с братцем Иванушкой, который испив воды превратился в козлёнка. Глянув на своё отражение в воде, он не обнаружил ни рожек, ни бороды и довольный рассмеялся. Сев на берегу, он достал из рюкзака приготовленный сухпай и, разложив его, стал есть. Пообедав, Степан сложил всё обратно, ещё раз напился воды из ручья и, решив немного передохнуть, лёг на траву. Трава была на удивление мягкой, не колола спину и шею, прохладная и приятная, она тут же расслабила напряжённую спину. Он посмотрел в небо — кроны деревьев неспешно качались на ветру, позволяя солнечным лучам щекотать глаза и заставляя жмуриться, рядом собой Степан увидел красивые синие и белые цветы, похожие на маленькие звёздочки, растущие кустиками. Странно было видеть в это время года цветущий прострел, который цветёт-то весной только. Но Степан не стал придавать значение этому и опять стал смотреть в небо. Качающиеся кроны деревьев убаюкивали, прохлада травы расслабляла тело и веки потихоньку закрывались. Лёгкая дремота обволакивала сознание, и картинка перед глазами мутнела и расплывалась, Степан начал засыпать. Ещё не в пав в глубокий сон, в лёгкой дремоте ему на ум пришло втрое название пострела — сон-трава. В голове сразу же закружились обрывки воспоминаний, легенд и мифов, связанных с этой травой. Степан приложил усилие, чтобы открыть глаза. Очень не хотелось, хотелось ещё спать, но он поднялся и прошёл к ручью, умывшись студёной водой, он почувствовал, как сон прошёл. Собрав вещи, Степан сверился с компасом и отправился в путь. Оставаться около ручья ему не хотелось, как и засыпать тут на радость диким зверям.