— Простите Егор, нам пора, — оборвала его сладкие мечты Татьяна Павловна. — До свидания. Кузенька, домой! Пойдём, дружочек, пойдём.

 — Всего доброго. — попрощался Егор.

Он с некоторой тоской посмотрел вслед уходящей старушке и её, едва переваливающего ноги, питомца и пошёл дальше.

 Через сотню шагов он оказался на конце аллеи. Волнение нарастало и постепенно переходило во всепоглощающее чувство тревоги. Мелкая дрожь становилась всё более настойчивой и болезненно неприятной. Непроизвольно застучали зубы. Последний раз Егор ощущал такое перед выпускным экзаменом в институте. Ему вдруг захотелось броситься сломя голову обратно домой, выпить граммов двести и лечь спать.

 «Пропади всё пропадом! — думал он. — Не пойду! Прилипли ко мне, как банный лист, иди, да иди! Потом спасибо скажешь! А за что спасибо то? Жизнь, мол, заиграет разными красками, ни страху тебе, ни печали. Совесть мучить перестанет! И что? Да я, как замахну флакончик, да потом ещё один, и всё у меня играет и шевелится! И никакой тебе печали, одно сплошное веселье! Правда, после нескольких дней фестиваля, утром всё-таки стыд разбирает, но то ничего, на следующий день уже легче.»

 Егор в очередной раз остановился почувствовав усталость, да такую, что будто прошёл с десяток километров. Увидев скамейку ему тотчас же захотелось присесть и, подойдя вплотную, он буквально плюхнулся на неё. Голова немного кружилась, но спустя пару минут Егор начал приходить в себя.