Наконец, их фура остановилась.

Берт очнулся. Поправил очки, которые висели на тонкой резинке вокруг затылка.

Сотрудники быстро и слаженно собрались. Внизу фургона отъехал люк и все привычно спрыгивали в него.

Внизу оказалась небольшая высота. Сталлер тоже спрыгнул. Сверху закрылось два люка. Они всей толпой оказались в полностью закрытом помещении из металла. Когда эта комната двинулась и зажегся слабый красноватый свет, он понял, что это лифт.

Спускались молча.

— Очень глубоко, Сталл. — ответил на его мысли Спец.

Сталлер понимающе кивнул.

Когда двери разъехались, его глазам открылся целый город под землей.

— Бункер? — Сталлер поправил свой рюкзак на плече.

Спец хлопнул его по спине:

— Детище! Один из… Но, при обнаружении, теряет значимость.

Они быстро двигались среди людей на плавающих площадках.

Спец запрыгнул на одну такую и махнул Сталлеру на подобную.

— Магнитные. Управляются как обычные гироскутеры.

И они понеслись по освещаемым слабым светом лампами. Была глубокая ночь. Но город жил и двигался.

— И что становится с бункерами после обнаружения? — крикнул он вслед Спецу, еле поспевая.

— Передаем федералам. Сами сворачиваемся. Что дальше они делают с этим, нам все равно.

Задача Сталлера была банально простая. Она заключалась в том, что он не будет знать свою задачу. После его размещения в хорошем номере, он не переставал удивляться сколько средств на это идет, насколько все серьезно, им занялись несколько программеров сознания. Нейрогипы. Или, как их обзывал Берт, — Нейроды. Собственно это были специалисты нейропсихокинетики и гипнологии. Они неделю обрабатывали сознание Сталлера. Затем его передали новому специалисту. Лысому. Невысокого роста. С черными как смола зрачками. Уши были заостренные, отчего выражение лица эхобретало хищный вид.