Так я ждал в полудреме до утра. Заметил при свете, что эта остановка отличается от той, под которой я проснулся зимой, это красивей и элегантней. Вместо каменных углов – металлические полосы и винты, а крыша была изогнутым толстым стеклом.

При жёлтом солнце и тухлом воздухе я пошёл в город. Переплет улиц был пуст и мрачен, — грязь, пыль, мусор из опрокинутых бочков и урн; следы масла на тротуаре и ржавчина на заборе и калитках. При всём масштабе города, лишь единицы дворов были чисты, но не больше одной десяток всего города. И всё было пустынно, никого не было. Не было ни тех, кто проложил дороги, ни тех, кто возвел высокие здания, ни тех, кто оснастил каменные окружения фонарями, светофорами, ни других, кто облагородил окружения вывесками, растениями, художествами и статуями. Не было людей. Не было животных.

Но движение было, движение трамваев и автомобилей. Всегда Издалека. Если скорость транспорта была высока, то при приближении ко мне, меня пустое ведро могло и сбить, потому что при приближении все останавливалось или тормозило. Словно умирало. Все машины были разными, их наполнение тоже. Одежда, еда, мелкая техника и мягкие игрушки. Я мог лишь через стекло заглядывать в машину, если дверь или окно не открыто. А так сколько не дергай за ручку или бей по стеклу – толку нет.

Так же было с дверями домов. Если дверь изначально не открыта я не мог попасть внутрь. И самое забавное, что двери закрывались и открывались. Легкие двери магазинов, тонкие калитки у забора, тяжелые громоздкие двери подъездов. Если встать между косяком и дверью, то я уверен, что меня зажмет намертво и задушит, или раздавит с постепенным увеличение тяжести двери. Поэтому заходить куда-то большой риск.