Рудольф не пожелал отступать.

***

            Теперь он стал врагом Идрина. Врагом негласным, держащимся в тени. Разрушать союзы против своей земли было делом чести, а создавать их заново – делом подлости. Но Рудольф давно за порогом совести оставил все моральные дилеммы и поэтому желал лишь доказать, что нужен, бесконечно нужен Идрину, что годится ещё для того, чтобы предотвращать войны…

            Снова шпионские сети, снова подделки документов и перехваченные письма. Ложь, стекающая чернилами, на каждой строке. Всё ради одного: не воюйте друг против друга, ваш враг – Идрин, его ресурсы не дают вам жить спокойно.

            Рудольф получал донесения, которые понемногу продвигали его дело вперёд, и прислушивался к себе: сердце молчало.

-Очерствело… — усмехался Рудольф, но усмешка та была горькой. Больше всего он боялся не успеть и оказаться в списке на уничтожение до того, как возникнет новая реальная угроза. Но дни складывали недели, недели отсчитали уже сезон, а его имени всё ещё не было в списках. Рудольф толковал это с радостью: поняли, подлецы, что не справятся!

            Оставался небольшой шаг – самый малый, ничтожный, и Авьерра соединится с Маарой против Идрина. Это всё заслуга Рудольфа.

-Они увидят! – Рудольф не обращался ни к кому. Да и не к кому было. он говорил сам с собою, со своим неусыпным и беспокойным нравом, со своими амбициями и мечтаниями, с тоскою человека, которая прорывалась сквозь железную поступь Мастера Военного Договора.