Джек помедлил. Он потянулся рукой к бутылке, чтобы налить себе четвертую. Глаза хозяина неотрывно следили за его действиями.

— Новая партия наших на службу уехала, — наконец проговорил Джек. — Человек пятнадцать, примерно, на поезде покинула Ватерлофф, про это еще в газете писали… Как ты мог об этом не знать, если ты много газет читаешь?

Хозяин только пожал плечами и тихо пробормотал себе под нос:

— Видимо, не те газеты я читаю.

— Пришла повестка всем, кому исполнилось 18. Таких у нас где-то пятнадцать и собралось.

— И когда такое событие случилось?

— Две недели назад.

— Ясно, — тихо заключил хозяин, наливая себе четвертый стакан.

— Ты ведь не служил, Скот? — поинтересовался Джек.

— Не, я не служил, мне удалось откосить.

— Каким образом?

— Меня очень долгое время, некоторые, да что там некоторые, почти все мои друзья, называли «Странствующим хорьком», ты меня так никогда называл, потому как ты не знаешь, что со мной случилось в детстве.

Гость кивнул, как бы соглашаясь.

— Ну, то, что я — не местный здесь, тебе это известно… Я жил в Хеллмите до двадцати пяти лет. И вот, когда мне исполнилось 18, я умудрился потеряться в лесу. Произошло это совершенно случайно, откосить от армии таким образом у меня и в мыслях не было. Я упал в одну речку летом, и течением меня унесло далеко в горы. Там я и блуждал. Родители обратились в полицию, велся розыск, однако в горы, никто и не поплелся. Полгода я жил в пещере, питался дикими кролями и рыбой, папино рыбацкое учение мне очень пригодилось. Когда время стало близиться к зиме, я покинул свое укрытие и пошел, просто пошел, куда-то вперед. Через две недели я вышел в деревню Кронфилд, голодный, грязный и обессиленный. Меня приютила одна хорошая семья, в которой отец, был владельцем магазинчика антиквариата. Я постоянно брал у него пример того, как правильно заниматься магазином, и в будущем, как сам знаешь, открыл свой магазин. Призыв в армию у нас до двадцати. А поскольку я официально считался пропавшим без вести, и жил в Кронфилде, имея статус «без рода, без племени», про меня считай забыли. От призыва мне удалось уйти. Только когда мне исполнилось 21, я покинул Кронфилд и на поезде вернулся обратно домой. Мое возвращение, думаю нет смысла говорить, было весьма неожиданным. Отец и мать считали меня мертвым.