Рустем же сник. Ходил одинокий, ни с кем не общался. Интерес к жизни исчез совершенно. Даже я, его друг, не мог его никак развеселить. На второй день он подошел ко мне и сказал, что устал и хочет домой.

— Её не отпустят, — обреченно сказал он, — там, что-то серьезное, и её скорее всего отправят домой.

— Было бы серьезное, заболели бы и мы с тобой, — парировал я, — обычная простуда, наверное, во время экскурсии, в «Дантовом ущелье» продуло на сквозняке.

— Через пару дней её отпустят, и все будет опять норм, — закончил я.

Мы по два-три раза за день бегали к изолятору, проведать больную. Меняли цветочки в окнах. Дурачились и корчили ей рожи, чтобы как-то развеселить.

На третий день, Рустем исчез с поля моего зрения. Я обеспокоено стал его искать.

Начал с изолятора. Он, часто и в одиночку навещал свою подругу, и я надеялся застать его там.

— Был, недавно ушел, — жестами показала его подружка.

Обыскал все палаты, столовую и т.д. Рустема нигде не было.

Решил пройтись вдоль забора. В заборе были потайные лазы, через которые мы, иногда тайком, выходили за пределы территории.

В одном месте, закрытым деревьями, на заборе сидел Рустем!

— Чего ты туда взгромоздился, как горный орел? – удивленно спросил я.

— Решил сбежать, — был ответ.

— Куда?

— Сбегу в «Дантово ущелье», меня будут искать, вызовут родителей, и я уеду с ними домой.

Раз он решил сбежать, то сбежит, точно. Может ненадолго, так, до вечера. Но, гулять по горам в одиночку, в окрестностях чужого города…