-Вид у тебя не подобающий для такого случая, но время для прихорашивания я тебе не дам. Извини. …Отряхнись хотя бы и следуй за мной.

Подождав пока я приведу себя более-менее в порядок, он быстрым шагом направился в свой кабинет, по пути интересуясь “насколько хорошо и плодотворно” я  сходил в “увольнительную”. И лишь на мгновение остановился и заинтересованно взглянул на меня когда я рассказывая о своей поездке домой заикнулся о том что почувствовал присутствие ‘’ вероятно того гостя с которым я рассчитывал встретиться”. Конечно же, о своих переживаниях, видениях и голосах в моем сознании я ему рассказывать не стал. Мало ли что могло, привидится и ‘’ услышаться’’ во Тьме?! Тьма на то и Тьма чтобы насылать морок и сводить с ума. Да и рассказывать о своей личной жизни посторонним людям было бы крайне неуместно в данной ситуации.

Придя в кабинет, Орлова я скинул рюкзачок, снял куртку и, вынув магазин из автомата, оставил все на входе, а вот катану и пистолет оставил – это не то оружие, которое может доставить его владельцу какие либо неудобства. Орлов попросив у меня меч, с большим любопытством и восхищением осмотрел его и, вернув назад ни слова не сказал, когда я положил его рядом с собой на стол. Что опять же оказалось не удивительным — ведь представить насколько это оружие было древним, и во скольких сражениях и войн оно приняло участие, было неподвластно даже мне. Даже легендарное копье Лонгина по сравнению с этим мечом было гораздо, гораздо моложе и имело значительно меньше святости, если оно вообще когда-либо было святым, как считают верующие. Хотя, я вообще никогда не считал копье Судьбы святым. Святой крест, на котором распяли сына Всевышнего. Святое копье, которым проткнули сердце сына Всевышнего. Святая кровь сына, которую пьют верующие. Святая плоть сына, которую едят верующие. Святой богом избранный народ, который распял сына Всевышнего.  Что это за чудовищные извращения святости! Впрочем, о своих ‘’ оскорбленных чувствах” я промолчу, ибо все кто их ‘’ оскорбил” к счастью уже мертвы. Всевышний оплатил сполна виновным за эти кощунства над его сыном. Аминь.