-Приказ понял. Конец связи.
“Три километра по прямой, два километра по Югам, и километра полтора на Север – это как два пальца…в жопу самому себе. Будь у меня пушка и щиты – я бы и не парился бы. Но у меня лишь пулеметы, восемь противотанковых ракет и немного смеси в баках. …А один как говориться в поле не воин”.
На подходе к селу вижу наших и вижу просто туеву кучу вражеских меток. С десяток больших, с десяток средних около пяти больших идут с западной стороны и всего три маркера наших машин. Через минуту или две подойдет Барин но , у нас нет крупнокалиберного вооружения ни одной единицы. Импульсный гатлинг Барина не может существенно повлиять на течение боя и тем более итог. Нужно отходить и вытягивать супостатов из деревни…
-Внимание всем, отходите немедленно…..шшшш.
-Понят….шшшш.
Теперь, когда мои товарищи начали отходить я могу уже не волноваться за них, а спокойно устроить рейд по тылам. Меня успели засечь, но пока не могут пристреляться – слишком быстро перемещаюсь, меняя направление, слишком умело использую всевозможные укрытия и слишком часто создаю ложные цели.
“Эх, мне бы сюда Барина. Зараза. Мне бы всех сюда”, — с досадой ворчу я видя что передо мной открылось и понимаю что я принял не лучшее решение оставшись один на один с такими вкусными целями. “ Глаза завидущие, руки загребущие”, — сарказмом посмеиваюсь я и, с ходу вылетаю на позиции РСЗО Торнадо и САУ Мста. Первым под мой “крепкий” кулак попал одинокий “Панцирь” стоящий в сторонке от всех машин. Красивая машина…была. И стала еще красивее когда вдруг что – то ударило ее с огромной силой протащила метров десять и опрокинуло на бок, а после всего еще и шарик огненный в кабину запустило. Следом пошли РСЗО на базе Уралов – четыре машины, четыре жарких костра. Что там еще попутно взрывалось, но это уже мелочи. Немного дольше провозился с “самоходками” завязывая их стволы в бантики – зато столько было веселья, когда поднялась паника и все стали разбегаться и разъезжаться как тараканы. А кругом огонь, и кругом разбросаны снаряды и ракеты… Земля сырая, все распахано колесами и траками, люди вязнут, колеса вязнут, машины застревают – только одна Девятая носится, сломя голову не разбирая где и на что наступать. Где хрустнуло, где пискнуло, что-то сломалось, что-то разбилось. Прямо как слон в посудной лавке…и в полной темноте. Первое время еще кто-то пытался по мне пострелять, а потом когда кругом все заполыхало, всем стало уже не до меня. Кто-то кричал, что твари пришли но “я тут не стоял” так что не видел их. Зато увидел, как какой-то Тигр попал в разлом. Со стороны наблюдать оказалось интереснее чем изнутри – правда его, почему то еще и перевернуло верх колесами, прежде чем он пропал в аномалии. Но, это уже и не важно, главное что увидел, как это происходит и ладненько. В общем, шухер на позициях супостатов я навел приличный. Как в том кино, где Иван Иванович менял профессию: Два портсигара золотых, три кунга, два бензовоза, четыре магнитофона,…Перечень поломанного и утерянного безвозвратно будет солидный. Солдатиков, кажется, я не обижал – с пулеметов стрелял во что-то, с огнемета поливал, но за солдатиками не гонялся. Нет, не было такого. … Просто с такой большой высоты, на какой находится кабина Девятой, люди в темноте как-то не очень были заметны. Я старался вывести из строя БМ, расстреливая и поджигая кабины и выводя из строя моторы и ходовую часть. …Признаюсь, вначале было действительно весело, был какой-то азарт, а потом стало скучно и как-то совсем обыденно. Особенно когда я увидел импровизированные виселицы с повешенными.…Это были наши, два брата и сестра – видимо захваченные в плен раненными.… Вот тогда — то меня обуял гнев и пошло поехало. Бой…Бойня была долгой, до самого утра. То, что я устроил под Николаевкой, вынудило вояк прекратить преследование моих товарищей и вся эта свора из танков, Терминаторов и прочих БМ ринулись на меня. Они вероятно думали что сейчас, мол, постреляем из всех пушек, запустим в него все ПТР и наступит счастье. Да только их никто не учил воевать с БШМ, которые создавались для войн в самых крайних мирах, на Небе и в Аду. И никто из них не знал что у Девятой боевой опыт в сто крат больше чем у всей армии РФ за последние тридцать лет. Да они бы только от одного вида сверхтяжелой Химеры или Тогучина обосрались бы, а Девятая будучи ‘’ Яростным ветром’’ рвала эти машины, как тузик Вэлери рвал серафимов в клочья. И мне после увиденных тел замученных этими нелюдями братьев и сестры уже не куда было спешить – переклинило, планка упала, и врубился вычислитель кому, во сколько и за какой срок умереть. Я заставлял их гнаться за мной до самого Тайлепа или уводил в Рябиновку и рвал, по одному, парами. Я уходил и снова возвращался, водя их, как Ваня Сусанин водил по кустам и болотам. Я их просто выматывал, навязывал свои правила боя, игрался с ними, а они даже не пытались осознать, что я всего лишь один и я никуда не уйду пока ни покараю их всех. Не знаю, о чем думали или что чувствовали эти вояки, когда видели, как неумолимо приближается их неминуемая смерть. Может, им было страшно, может они звали своих мам или молились своим богам.… Да мне вообще было наплевать, что эти твари чувствовали и думали. Я получил то, что я хотел – я остановил войну.
